Город Драконов

Еще одна схватка отвлекла ее внимание от них. Из-за схваток она вообще не могла думать. Когда все прошло, она знала, что у нее пара мгновений, чтобы собраться с мыслями, попытаться подумать о чем-то. Что-то, здесь было что-то, о чем она знала, что-то очевидное, но ее мысли не могли сфокусироваться. Их калсидийский акцент был слишком сильным, и ни у кого из не было татуировок на лице. Если бы они пришли сюда как часть волны иммигрантов — освобожденных рабов, то у них должны быть татуировки на лице, которые ознаменовали таких беженцев. Когда боль снова подавила ее, и двое мужчин лениво наблюдали за ее борьбой, части головоломки собрались. такой очевидный ответ: это были шпионы, те которых. Грязный калсидийские пальчики добрались и до Дождевых Чащоб, чтобы осквернить и соблазнить деньгами. Это были те, кто стоял за охотником Джессом и его планом убить дракона ради выгоды. Конечно.

И она была беспомощна перед их силой. Зачем это? Что они хотят сделать с роженицей?

Один из них задал вопрос другому.

— Зачем ты ее взял, Арик? Она слишком известна и ее появление слишком необычно, чтобы ты взял ее домой как раба. И мы не в состоянии, чтобы договориться о выкупе за заложника! Мы договорились, что будем невидимыми, что получим то, что нам нужно как можно скорее и потом покинем это богом забытое место!-

Арик улыбался. Мысли Малты метались, она старалась не стонать, когда ее ребенок сражался за свое рождение. Роды были почти самым интимным моментом в жизни женщины, и вот она, беспомощная на мерзком полу борделя, лишенная мужа и повитухи, а два калсидийских шпиона насмехаются над ней. Она чувствовала, что скрытый ее юбками ее ребенок пытается появиться, так близок к рождению и в таком ужасном месте Она отчаянно хотела уползти от тех людей, найти укрытие, хотя бы в углу комнаты. Она задыхалась, пытаясь молчать, стараясь скрыть от них, что ее ребенок вот-вот появится. Их голоса вернули ее в сознание.

— Бегасти, ты смотришь, но не видишь. Как ты и говорил, она вся в чешуе, словно дракон. И ребенок, который появится, скорее всего будет такой же чешуйчатый. Она потерялась на мостах сегодня, умоляя меня о помощи. Никто не знает, что она здесь, и никто кроме тебя и меня не будет знать что с ней стало. Чешуйчатая плоть это чешуйчатая плоть, друг мой. И кто знает как выглядит вылупленный из яйца дракон? Отрезать ей голову, руки, ноги, и на ребенке отрезать все части Человека, и что у нас останется? Именно то, что Герцог приказал нам доставить! Плоть дракона, для его докторов, чтобы они превратили это в лекарство, требуемое ему!-

— Но…но…это же не дракон! Они сделают лекарства и они не сработают! Нас казнят, если кто-нибудь выяснит обман.-

— Никто не выяснит, потому что никто кроме тебя и меня не будет знать! Мы вернемся домой, мы доставим наши товары, и наши семьи вернутся к нам. И у нас хотя бы будет шанс сбежать пока врачи будут драться за право создать эликсир, который продлит жизнь Герцога. Думаешь, у наших семей все хорошо, пока мы здесь пытаемся убить дракона, хотя даже понятия не имеет где они? Нет. Ты знаешь Герцога! За каждый крошечный укол боли, он отыграется на наших наследниках. Он в отчаянии, умирающий старик, который отказывается поверить, то его время на исходе. Он совершит любой гнусный или ужасный поступок, ради продления своей жизни.-

Ее ребенок, ее новорожденное дитя, сейчас лежит меж ее мог. Они или она теплое и мокрое от соков. И неподвижное, ужасно неподвижное и тихое. Малта оставалась неподвижной, неглубоко дыша. Мужчины кричали друг на друга и ей было все равно. Она обязана не двигаться, ничем не выдать того, что ее ребенок здесь и уязвим, а не то что он может быть мертворожденным. Она знала, что обязана спасти их обоих; никто не придет в ним на помощь. Ее длинная свободная туника покрывала ее колени, скрывая ее ребенка. она должна ждать, в неподвижности, при этом не зная жив ли ее ребеночек, пока из ее тела не появится послед. Как только дитя отделится от нее, она должна найти силу и придумать стратегию, чтобы атаковать людей и спасти своего ребенка от них. Он был таким тихим: ни плача, ни вопля. В порядке ли он? Она даже не могла взглянуть на него; не сейчас. Она лежала, внезапно почувствовав дрожь от холод и долгого утомления, и их слова снова вторглись в ее сознание.

— Ты говоришь о заговоре! — Бегасти был ошеломлен, в глазах был ужас, ка будто какой-нибудь свидетель мог спрыгнуть на него со стены и осудить.

— Никакого риска, старый дурак! Наш единственный шанс. Драконов больше нет, сейчас они вне нашей досягаемости! Думаешь, герцогу есть дело, что мы сделали все, что смогли? Думаешь, он простит наш провал? Нет! Все заплатят болью и смертью. Он оставил нам лишь один путь. Мы обманем его и возможно мы и наши наследники сбежим. Если у нас не получится, хорошо, мы будем страдать, но это не будет хуже, чем то, что мы будем страдать, если мы вернемся домой, ни с чем! Это наш единственный выбор. Удача отправила ее к нам в руки! Мы не можем потерять наш единственный шанс.-