Город греха

«Странно, — мелькнуло в затуманенном мозгу Эриха. — В прошлый раз, по моим ощущениям, мы миновали несколько кварталов, чтобы сюда попасть… Видимо, тогда меня кружили намеренно, чтобы запутать и не дать сориентироваться в пространстве… А сейчас…»

Сейчас на лавках уже сидели люди: в тех же чёрных накидках, но с обнажёнными головами.

Когда Краузе провозили мимо первого ряда, несколько человек, как только он оказался рядом, беззвучно подались к нему со своих мест. Эрих в смятении отшатнулся бы, если б смог, но ему только оставалось испуганно расширить глаза. На грани восприятия он узнал этих людей — это были те самые пикетчики, что стояли возле управления полиции с плакатами. Сейчас на их лицах читалось иное выражение: смесь брезгливости и презрения, что пугало ещё больше. Казалось, будто бы они, дай им волю, задушили бы человека в коляске собственными руками. Но, разумеется, никто ничего подобного не сделал. Эриха беспрепятственно прокатили дальше, к прикрытому тканью станку.

Мисс Лю и второй охранник расположились между тем на краю передней скамьи, а мистер Джок последовал к престолу.

Свет вокруг начал тускнеть. Специальные люди гасили один за другим факелы, развешанные на стенах возле чучел голов страшных зверей.

Эрих поёжился от холода, даже под плед проникал влажный стылый воздух. В его горле пересохло и першило, и он никак не мог сглотнуть, что вызывало сильный дискомфорт.

Свет тем временем сник настолько, что остался лишь освещённый круг перед апсидой, в которой стоял Джок.

Нечленораздельный гомон на рядах «прихожан» окончательно стих.

Мистер Джок поднял правую руку вверх, призывая к вниманию, но жест явно оказался лишним — молчания и так не нарушал никакой звук.

— Братья мои и сёстры! — веско провозгласил оратор и опустил руку вниз. — Сегодня мы совершим ещё один акт освобождения. Освобождения не только чужого, противоестественного нам, но и своего собственного. Ведь изгоняя из нашего мира исчадье зла, мы обретаем свободу. Пусть не навсегда, но на какое-то время! Да, наш путь долог и тернист, говорить об окончательной победе ещё рано, но мы — стражи! Мы — та преграда, что мешает миру скатиться в хаос, покрыться язвами порока и непотребства, деградировать и подчинить свой разум тёмному повелителю-демону, что пытается прорваться к нам обманом и завладеть слабыми душами наших матерей, братьев, детей. Всех, кого мы любим и оберегаем!

Мистер Джок сделал паузу и обвёл собрание взглядом. Лица слушавших его людей были едва видны в полумраке, но их глаза светились, словно подсвеченные потусторонним огнём. Люди в чёрных накидках внимали, не шевелясь.

— Да, нас пока мало, — продолжил оратор. — Но наше дело — огромно! Вы сами уже видите последствия на улицах! Представьте, что случилось бы в городе, не будь нас! Если бы мы позволили предводителю зла заслать своих гонцов, те проникли бы к нам в дом!

По рядам пронёсся сдавленный гул.

— Правильно! — воскликнул мистер Джок. — Вы и сами понимаете эти ужасные последствия! Не раз и не два я подробно рассказывал вам о них! Но! Уже сегодня, уже скоро мы обмакнём свои пальцы в горячую отравленную кровь и нарисуем на своих лицах красные кресты — как символ нашего успеха, как замок, который не смог в очередной раз открыть диавол! И пусть он видит эти кресты! Пусть бесится в бессильной злобе из-за нашей победы! Мы останемся непоколебимы!

Джок оставил пьедестал, поднялся по коротким ступенькам и приблизился к коляске, в которой сидел Эрих.

Прислужники зажгли несколько факелов поблизости, чтобы было лучше видно.

Мистер Джок подождал, когда пламя на них разгорится, и указал на беспомощного пленника.

— Хорошо, что среди нас есть те, которые могут точно определить затаившееся зло! Этот человек, по сути, не так уж и виноват, что диавол сыграл с ним злую шутку. Но! Наказания без вины не бывает, а за неприемлемые грехи приходится расплачиваться. Вы сами увидите, где таится демон. Я укажу вам то место внутри этого тела! И если мы не предпримем мер, то уже завтра посланник диавола будет ходить среди нас, отравляя все соприкоснувшиеся с ним души.

Джок жестом фокусника сдёрнул покрывало со «станка». Краем глаза Эрих рассмотрел, что находится перед ним, и едва не потерял сознание. Рядом с коляской, где он сидел, стоял высокий стол с торчащими из выемок кожаными ремнями-лентами. Краузе слишком хорошо знал такие столы: что-то похожее использовали в психлечебницах для буйных больных. В моменты кризисов их привязывали к кушетке, будто бы распинали. Руки, ноги и даже шею притягивали теми самыми ремнями, фиксируя по запястьям и лодыжкам. Выбраться из такого капкана было абсолютно невозможно. Но что окончательно деморализовало Эриха, так это большая цинковая ванночка, подставленная внизу. Такие ванны он тоже видел — на бойне для скота, — именно туда стекала кровь забитых животных.