Город Последний

Сложив под голову мешок, Мик обнял Девочку, завернулся со всех сторон в одеяло и, подтянув колени к груди, превратился в маленький тёплый клубок.

Стремительно темнело; в джунглях начали гортанную перекличку ночные птицы, а может, обезьяны. Океан поутих, только тихонько ворчал вдалеке и изредка плескал у самого берега.

В темноте Мик увидел нежное слабое свечение, исходившее от картины.

– Привет, – сказал Мик. – Мы пережили кораблекрушение.

Девочка чуть кивнула. Тонкие, как лепестки бледного цветка, веки слегка приподнялись, сверкнули неожиданно весёлые глаза.

– Ты выжил?

– Да, – гордо ответил Мик. – Меня какому-то океану не одолеть.

Девочка засмеялась, потом вдруг взяла и дунула Мику в нос. От щекотки, а ещё от того, что она смогла сделать это прямо из картины, Мик засмеялся тоже.

– Вот здорово! Не знал, что ты так можешь.

– Я много чего могу, – серьёзно сказала Девочка. – Мне иногда кажется, что я была колдуньей.

– А почему ты тогда молишься? На картине. Колдуны не молятся.

– Перед костром, уготованном мне Святой Инквизицией, я раскаялась, – важно ответила Девочка. – Жизнь моя прошла во грехе, но перед неизбежной смертью я вернулась в лоно церкви и веры.

– Ну не знаю. Давай как-нибудь выясним, как ты умерла и почему сейчас живёшь в картине.

– Нет, – сказала Девочка. – Не надо.

– Хорошо, – беззаботно ответил Мик.

Девочка внимательно посмотрела на него, потом кивнула.

– Хорошо. А куда мы идём?

– Пока никуда. А завтра пойдём вдоль берега. Куда глаза глядят, – бодро отрапортовал Мик.

Так, перешёптываясь под неспокойной луной, дети заснули.

Разбудило Мика солнце, нахально светившее прямо в глаза и гладившее по щекам ласковым теплом. Он с удивлением обнаружил, что отлично выспался, не окоченел и не продрог.

«А ночи здесь тёплые», – с удовлетворением заключил Мик. Он выбрался из смятой кучи листьев и одежды, попрыгал по тёплому песку и бросился в солёные волны океана. Вдоволь поборовшись с ними, Мик вылез на берег. Напился речной воды, быстро сложил пожитки в мешок и прямо так, голышом, отправился в путь (ему вдруг захотелось загореть).

Мик шёл по сухому песку, не оставляя следов. Лёгкий голод придавал бодрости его быстрым ногам.

Берег впереди выгибался дугой, за которой ничего не было видно. На оконечности дуги громоздилась какая-то тёмная куча – то ли скалы, то ли валуны. «Ни одного привала, пока не дойду до мыса», – радуясь предстоящему испытанию, решил Мик.

Это оказалось не так-то просто. Вскоре солнце, разозлившись, принялось жарить изо всех сил. Мик обернул голову пальмовым листом и время от времени прыгал в океан. Но это не помогало: вода была тёплая, как чуть-чуть остывший чай. Из-за этого, а ещё из-за волн, казалось, что купаешься в чём-то огромном и живом.

Мик покрылся узорами из соли, кожа под лямками мешка горела, глаза болели от солнца и бликов на воде. Но он шёл вперёд, всё так же твёрдо и широко ступая лёгкими ногами. Он думал, как станет загорелым дочерна и обрастёт космами, и будет жить на берегу, сражаться с океаном в бурю и охотиться в джунглях.

Гряда оказалась кучей огромных валунов, чёрных и с красными прожилками на сколах. Они уходили дальше в лес и глубоко в море – как будто великан ссыпал мешок великанской гальки. Мик попытался обойти их по воде, но не тут-то было. Прозрачность воды обманывала, Мик ступил – и тут же погрузился по пояс. От его ног разбегались рыбы, довольно крупные. Ещё шаг – и Мик в воде по грудь. Высоко подняв над головой мешок и пятясь, он выбрался из воды.

Тогда Мик попытался обойти камни по лесу, но и из этого дела не вышло. Чем дальше он уходил от берега, тем выше громоздились валуны. Зато он встретил огромную ящерицу, худую, но длиной с него самого. Она, видно, была чем-то увлечена и позволила Мику подойти близко. Мальчик и не заметил бы её, но ящерица, испугавшись, бросилась прочь, с шумом задевая ветви и листья. Оценив её размеры, Мик вернулся на берег.

Придётся перебираться здесь. Камень, к счастью, ещё не успел раскалиться, и Мик, подвязав лямки мешка, лихо запрыгнул на первый, совсем небольшой валун. Ему всегда нравилось карабкаться. Останавливаться нельзя, иначе тут же упадёшь, а ещё одновременно нужно просчитывать варианты движения: удобный выступ может оказаться опасным тупиком, откуда ещё не слезешь. Весело и интересно!

Мик, аккуратно ставя ноги и руки в точно подмеченные выступы, взобрался на наклонную грань следующего валуна. Чуть постоял там, прижимаясь спиной к соседнему камню и просчитывая варианты. Или прыгать вперёд и вниз, или попробовать лезть дальше на этот. Прыгать было бы легче, там был плоский и очень удобный камень. Но он блестел и казался мокрым. Мик полез наверх.

Через несколько минут он стоял в удобной ложбине самого крупного валуна, торжествующе глядя сверху вниз на море и пройденный путь.

Путь вниз казался легче: достаточно спуститься на два-три яруса, а там между камнями уже был проход, покрытый сухим тростником.