Город потерянных

– В общем, – снова обратился он к нам. – Мы будем надеяться. Этот все, что мы сейчас можем сделать для Соньки.

Поле с гейзерами сменилось еще более некрасочным ландшафтом, вполне схожим с декорациями для фильма ужасов. В земле стали мелькать стекляшки и куски металла, что существенно затрудняло наше передвижение. Мы буквально прыгали от места к месту, пытаясь не всадить себе в ногу кусок стекла. После получаса такой нервотрепки инородные предметы в земле закончились, зато появилось кое-что поистине странное даже для Слипстоуна.

Кусок кирпича.

А это могло означать только одно – где-то здесь поблизости находилась какая-то постройка.

Мы бросились вперед, не разбирая дороги, по аккуратно выложенной тропинке из осколков красных пыльных кирпичей, и вскоре на горизонте показался небольшой домик. Мы остановились в растерянности. Дэвид двинулся первым, держа наготове острое мачете, мы потрусили следом.

Он аккуратно толкнул деревянную дверь, и пару соломинок с крыши осыпались ему в волосы. Мы затаили дыхание. Те десять секунд, которые Дэвид провел, всматриваясь в кромешную темноту, показались мне вечностью. Но наконец он открыл дверь шире, приглашая нас войти внутрь, и мы, как трусливые щенки с поджавшими хвостами, впорхнули в эту ветхую конструкцию и встали на дощетчатый пол.

Изнутри он тоже не отличался от окружающего его ландшафта: пару полок, какие-то баночки на них, кровать, стол. Кир сразу уложил Соньку на мягкую кровать и укрыл одеялом, присев рядом.

– Аза! – Дэвид махнул рукой, и я в мгновение ока оказалась рядом с ним. – Тут какая-то записка.

Он указал на смятый клочок бумаги, лежащий на дубовом столе. Я в нерешительности сгребла его к себе в руки, вглядываясь в криво нацарапанные буквы.

Этот почерк я узнала сразу.

Уна.

Молю тумана, чтобы вы были живы к этому моменту. Здесь есть продукты на первое время, лекарства, – в скобках были загадочные названия, которых я раньше не слышала – сакма, кедровая настойка, фуроцилл, – надеюсь, они вам помогут. Если вы утеряли карту, ее копия висит на стене за одеялом. Я нацарапала таких около дюжины. Не повторяйте моих ошибок.

Уна.

Мы с Дэвидом переглянулись, чувствуя, как наши сердца начинают неистово биться по направлению к одной из стен, завешанной толстым одеялом. Я ринулась к ней, спотыкаясь о собственные ноги, как неумелый ребенок, который только учится ходить. Кир, поняв, что что-то здесь не так, опередил меня и рывком сдернул одеяло.

На стене, под толстым слоем пыли, висел большой исписанный лист бумаги.

– О боги! – Кир закрыл руками рот. – Неужели это…

– ДА!!! – радостно выпалила я, срывая карту. – НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НЕТ ТЕБЕ НЕ КАЖЕТСЯ ДА Я НЕ ВЕРЮ КАРТА КАРТА КИР ДЭВИД КАРТА Я ЗНАЛА!!!

И хотя я прокричала все это на едином дыхании, парни, похоже, кое-как поняли меня и ударили друг друга кулаком в кулак в знак победы. Сонька заворочалась и что-то тихо простонала. Я вспомнила, что где-то здесь, по предписанию Уны, должна быть аптечка, и мы с Дэвидом, как ищейки, принялись выдвигать всевозможные ящички в поисках энного предмета.

Я обшарила уже две полки, как вдруг Дэвид, стоящий сзади и внимательно изучающий содержимое комода, отборно выругался, отдернув руку от ящика.

– Что случилось? – я пересекла разделяющее нас расстояние и заглянула внутрь.

Ох, лучше бы я этого не делала…

Там лежали странные предметы.

Законсервированные в нелепых позах в банках с каким-то раствором, с торчащими из неподвижного тельца трубками, выходящими из крышки. Выглядели они так, словно их несколько раз переехал грузовик, и потом сердобольная душа, нашедшая их ошметки, все-таки сжалилась, и собрала их по частям в одно целое.

И тут я догадалась.

Это были чьи-то зародыши.

И, похоже, они совсем не принадлежали человеческим зародышам, потому что у некоторых их них росло по четыре-пять рук, а у одного, самого крупного и еле помещающегося в тесной банке, из живота выходила обезображенная, словно в агонии, морда.

– За все свои восемь лет я встречаю такое впервые, – Дэвид захлопнул комод, часто дыша. – О господи. Все-таки у Уны Гаррисон была своя темная сторона.

Мне захотелось убежать от этих обезображенных телец куда подальше, но я переборола свой страх и снова приоткрыла ящичек.

– Возможно, они были нужны ей для того, чтобы готовить какие-нибудь снадобья. – Выдохнула я. К горлу подступил ком. – Но откуда она их брала?

Мой мозг отчетливо вырисовал картину того, как милая с виду стюардесса держит в одной из рук ножик и, режа им свою беременную добычу, изымает из ее живота полуживой плод…

Я захлопнула комод снова. Попыталась унять бешено бьющееся сердце. Легкие, которые почему-то решили, что воздуха в этой комнатушке стало резко недостаточно, потребовали новую порцию кислорода.

– И что мы будем делать?

Дэвид почесал затылок: