Город спит, просыпается магия

Каждый, обладающий талантом отпускать призраков, делал это по-своему. Мирон быстро понял, что ему легче всего даётся прямой контакт. Он брал их за руку. Открывал им объятия. Вит же пел им колыбельные. Негромким хриплым голосом, прикрыв глаза. Нельзя сказать, что у него был большой талант к музыке, но в то же время Мирон не слышал ничего более искреннего. Остальное время Вит был ходячей глыбой льда – самоотверженный, вкрадчивый, равнодушный. Только призракам он открывал свою душу.

Какой учитель – таков ученик.

У Мирона почти не было друзей, не было жизни, кроме следования за Витом и выполнения их миссии. Он поступил на истфак, но почти не оставлял себе времени учиться. Получив диплом, работал то курьером, то продавцом, то «специалистом службы поддержки» – в общем, кем угодно. Разве это удивительно, что в какой-то момент Мирону захотелось развиваться в том, что он умел лучше всего? Что ему захотелось изменить мир к лучшему?

Мирон снова приосанился и попытался изобразить улыбку.

– Я зашёл за своей книгой.

– Книгой? – эхом отозвался Вит.

– За сборником пьес. Помнишь… такой, в черно-красной обложке. – Не заметив узнавания на лице учителя, Мирон замялся. – Назывался как-то… Вроде…

– То есть, ты притащился сюда без предупреждения за книгой, названия которой даже не можешь вспомнить?

На лице Вита всё ещё нельзя было различить даже проблеска эмоций. Последняя фраза была сформулирована так, чтобы звучать резко, неприятно. Но она оставалась совершенно бесцветной, беспристрастной – как приговор.

– Ладно, жди здесь, – произнёс Вит, пытаясь закрыть дверь. Мирон буквально втиснулся между ней и косяком за мгновение до того, как стало бы слишком поздно.

– Ты даже не предложишь мне зайти?

Из квартиры Вита всё так же веяло табаком и пылью – тяжёлый, горький запах.

– Ещё раз – ты не предупреждал меня, что придёшь. У меня не убрано, и, честно говоря…

– У тебя никогда не убрано, – парировал Мирон.

С каждой минутой он всё сильнее терял понимание, зачем пришёл сюда. Но уж точно не для того, чтобы нести почётный караул в подъезде:

– Ну же, перестань быть таким засранцем!

В глазах Вита мелькнуло нечто живое. Он обернулся, вздохнул и отступил от двери, пропуская Мирона в квартиру.

– Только не шуми, у меня жилец, и он может спать, – безучастно произнес Вит, пока Мирон разувался на коврике. – И не суй никуда нос, проходи сразу на кухню.

– Но ты ведь никогда не пробовал! – голос Мирона срывался от обиды.

– Конечно, не пробовал, потому что ни одному нормальному человеку это в голову не придёт.

– При чём тут вообще нормальные люди?! Нормальные люди не охотятся на призраков. Нормальным людям не мешает уснуть ночами то, что они скучают по жёнам и детям, которых у них никогда не было! Если мы должны страдать за других, почему бы не попытаться ответить на вопрос, ради чего это всё?

Во взгляде Вита читалось сочувствие, но даже оно не сделало этот взгляд мягче.

– Если это тяжело для тебя – перестань.

– Ты знаешь, что я не могу!

– Мирон. – Вит произнес его имя так, что лучше бы дал пощёчину. – Мы – не властелины жизни и смерти. Мы просто дворники, убирающие гниющую опавшую листву. Это тяжёлая и грязная работа. Оставь её, если хочешь, но не пытайся сделать из неё что-то другое.

Мирон промолчал.