Господа гусары, молчать!

— Кто? — поинтересовался Стас, подправляя потекший грим.

— Телка молодая. Совсем малолетка. Одна.

Да неужели?

А с чего ты взял?

Да с того!

Алена сидела, откинувшись на спинку диванчика, обхватив себя руками под грудью, как будто замерзла. Стас подмигнул ей, и она улыбнулась так, как обычно улыбалась в постели: ну, давай же!

Он специально выбрал самый длинный из своих треков. Не самый забойный, но самый распаляющий, сладострастный, похожий на жаркое дыхание пустыни. Вот теперь он смотрел Алене прямо в глаза. То приближался почти вплотную, чтобы почувствовала запах пота, то отступал, как будто ускользал, не давался в руки.

Алена сидела, подавшись вперед, возбужденно приоткрыв губы, которые часто облизывала языком, и глаза ее сияли в полумраке, ловили отблески приглушенного света. С последними звуками музыки Стас остался в черных стрингах, которые мало что скрывали. Ох, как он их ненавидел! Больше, чем эпиляцию и цепкие руки профессиональных шлюх на своих ягодицах, вместе взятые. Коллег женского пола Стас чуял за версту: они хотели не столько секса, сколько сатисфакции. Купить мужчину-проститутку — словно отомстить за себя. Но стринги — это было еще хуже.

Глаза Алены расширились, и он нарочито поклонился, зная, на что она смотрит. Демонстрировать эрекцию в элитном стриптизе считалось крайне дурным тоном, знаком непрофессионализма. Стас хорошо умел с этим справляться, но сейчас вовсе не собирался скрывать свое желание.

Она встала, подошла близко-близко, будто случайно мазнув по члену бедром. Положила руку на ягодицу, подсунув пальцем под резинку сложенную купюру. Шепнула хрипло:

— Я буду ждать…

Вышла, не оборачиваясь, но движения ее сказали о многом. Кто кого сейчас соблазнял?

Ночь еще только начиналась. Пахать и пахать — и в зале, и в приват-руме. Бесконечно долго. Когда, закончив наконец, Стас вышел на улицу, Алена стояла рядом с лярвой. Поймала за воротник расстегнутой куртки, притянула к себе, впилась в губы — резко, по-мужски. Одна ее рука скользнула под куртку, другая опустилась ниже пояса, накрыв выпуклость, которая нетерпеливо отозвалась на прикосновение.

— К тебе ближе, — прошептала Алена.

19

В ожидании вечера она перелопатила интернет вдоль и поперек, читая все, что только могла найти о мужском стриптизе. Посмотрела миллион роликов. И пришла к выводу, что это ужасно. Нет, порноактером было бы хуже, конечно. Но насколько права Светка?

По мутным текстам в сети выходило, что стриптиз мало чем отличается от проституции. А точнее, просто является ее элементом. Красочно описывались массовые оргии с наркотиками прямо в укромных уголках стрип-клубов или где-то на выезде. Впрочем, закрадывалось подозрение, что это не более чем влажные фантазии самих авторов. Уж слишком онанистично излагалось.

Здравый смысл подсказывал: единственный способ узнать правду — сходить и посмотреть своими глазами. Что Алена и собиралась сделать. Старательно отмахиваясь от сомнений, действительно ли увидит все. Не останется ли что-нибудь за кадром.

Света заехала в восемь: ехать было далековато, почти на другой конец города.

— Поедем на таксо? — спросила она, подправляя перед зеркалом свой демонический макияж.

— Сэкономим на обратный путь, — нервно буркнула Алена.

— Думаешь, посмотришь, скажешь «фи» и свалишь после первого же номера? — поддела Света.

— Отстань! Не знаю. Может быть.

— Господи, да расслабься. Ты что, за него замуж собралась? Нет? Так и не дергайся, как свинья на веревке. Роскошный мужик, получай удовольствие. Хотя… какой он еще мужик? Так, парень. Я поняла, что мне нравятся мужчины постарше. Есть у нас препод один, за тридцать — просто огонь. Я бы даже, наверно, ему отдалась. Но он патанатомию преподает. Стремно как-то.

— Стремно что? — уточнила Алена, надевая пальто. — Что он любит… похолоднее?

— Фу! — скривилась Света. — Ну тебя нафиг! Лучше про своего расскажи. Чем особо хорош? Куннилингвист-переводчик? Мастер глубокого погружения?

Алена фыркнула и не ответила. Обойдешься, рассказывать тебе еще. Обзавидуешься. Соблазняй своего патологоанатома. Можешь даже в морге, как раз в твоем стиле. Девственная лилия Инферно.

Уже подходя к клубу, она почти струсила. И почти готова была развернуться на сто восемьдесят градусов. Не будь Светки, точно сбежала бы. Но стало стыдно. Плюс уверенность, что если сбежит, обязательно пожалеет.

Когда Стас вышел — твою мать, да у него глаза накрашены! — Алене стало еще сильнее не по себе. Стоило посмотреть на него, и внутри вспыхнула сигнальная ракета. И она тут же разозлилась на себя за это, но ничего не могла с собой поделать. Одного только черного трико хватило, чтобы захотеть тут же затащить его куда-нибудь в темный угол… и загрызть… насмерть. Ну, почти насмерть.

Пиздец, товарищи, я еще в клуб не вошла, а мне уже все нравится. Не может не нравиться то, что он делает. Едрить твою, да что ж я так вляпалась-то? И что буду делать, когда он меня бросит?

Официант в черном атласном жилете на голый торс усадил их за столик, ушел и тут же вернулся с двумя высокими бокалами апельсинового сока.