Господа гусары, молчать!

Он полулежал на кровати, опираясь на высоко поднятую подушку, Алена — между его ног, положив голову ему на грудь. Бедром она чувствовала его член — мягкий, сонный. И это было не менее приятно, чем возбуждение. Она и сама сейчас была такая же — мягкая, расслабленная. Стас лениво поглаживал ее по всему телу, нигде надолго не задерживаясь.

— Смеешься? Я вообще не знала, что такое бывает. Вот так — сразу, один за другим.

— Джек-пот. Не испугалась?

— Немного, — призналась Алена. — Сейчас как раз опасно.

— Сходи к врачу, пусть таблетки какие-нибудь выпишет.

Она повернула голову, посмотрев на него удивленно.

— Ты серьезно?

— Так же лучше? Хотя ты прикольно надеваешь резинки — как будто бомбу обезвреживаешь.

Алена хлопнула его ладонью по животу.

— Я серьезно, — Стас поцеловал ее в шею. — Если беспокоишься, я четыре года назад сдавал кровь для Муму, на всякую заразу проверяли. А с тех пор ни с кем без резинки не было. Ты первая. Может, это мне беспокоиться надо, а?

— У меня тоже не было, — проворчала она. — Хорошо, схожу. Вот только… я читала, что это хорошо, когда регулярно, а у нас…

— Да уж как есть. Ни ты учебу не бросишь, ни я клуб. Кстати, я думал, ты не придешь.

— Я тоже… думала, — вздохнула Алена. — Как видишь, не смогла. Знаешь, я себя уже боюсь. Это наваждение какое-то. Как болезнь. Я тебя все время хочу. Даже сейчас — не могу уже, а все равно хочу. Боюсь, что это пройдет. Боюсь, что не пройдет. Я дура, да?

— Нет, — Стас уткнулся подбородком в ее затылок. — Потому что у меня то же самое. Наверно, хуже, когда это только в одну сторону работает. А еще хуже другое.

— Что?

— Ален, я не знаю, как ты поняла «только секс», но я имел в виду, что будущего у нас нет.

— Почему? — у нее внутри словно оборвалось что-то. — В каком смысле, нет будущего?

— Девчонки могут увидеть в метро симпатичного парня и за одну остановку выбрать цвет обоев для детской и имена внуков. Разве нет?

— Ну…

— А теперь представь, что ты привела меня знакомиться с мамой. Или с папой. «Чем вы занимаетесь, молодой человек?» — «А я, знаете ли, стриптизер». И все. Занавес. Ты же не Наташа Королева.

— Мне уже есть восемнадцать, — нахмурилась Алена.

— Спустись на землю. Мама платит за твою учебу, а папа снимает квартиру. Я, конечно, тебя прокормлю, но ты явно не к такому уровню привыкла. Хотя это полбеды. Очень скоро тебя начнет напрягать, что подружки говорят у тебя за спиной.

— Светка сказала, что круто, — не хотела сдаваться Алена.

— Байкалова-то? Она имела в виду, что круто трахаться со стриптизером. А не выйти за него замуж. А еще через какое-то время тебя начнет напрягать, что на меня смотрят посторонние бабы и оценивают мои ТТХ. И представляют их в себе. Это сейчас тебе то ли все равно, то ли даже нравится. Потом ты начнешь думать, что я трахаю каждую бабу, которая в привате сунула мне в трусы деньги. И кончится все очень и очень плохо, поверь.

— А ты не трахаешь? — Алена попыталась перевести все в шутку, но Стас поморщился.

— А где я, по-твоему, знакомлюсь с девушками? В библиотеке? Тебя я тоже в клубе снял, хоть и не в своем. Давай уж будем называть вещи своими именами, если ты утверждаешь, что совершеннолетняя. Помнишь, ты спрашивала, много ли у меня было женщин? Так вот большая часть из них — именно те, которые из приватов. Они, знаешь, не только деньги дают, но и записочки с номерами телефонов.

— Понятно…

Стас рывком развернул ее к себе.

— Посмотри на меня! — это прозвучало как приказ. — Мы с тобой слишком мало знакомы, чтобы я сказал, что люблю тебя. Но ты для меня сейчас — единственная. Мне нужна только ты. Поняла? И я даже думать не хочу о том, что будет дальше. Строить планы, что-то представлять. Потому что все равно ничего не выйдет.

— А мне не мало, — прошептала Алена, позорно шмыгая носом. — Я в тебя, наверно, еще тогда влюбилась. Два года назад. Давай не будем ничего строить и представлять. Просто будем вместе. Сколько получится. Ладно?

20

Первую пару Алена, разумеется, проспала, только на вторую с трудом удалось ее разбудить.

— Спи, — сказала она, поцеловав его. Повозилась в ванной, перехватила что-то из холодильника и убежала.

Стас лежал в полудреме, то проваливаясь в сон, то просыпаясь. Ночной — то есть уже утренний — разговор с Аленой требовал основательного осмысления. Все, что произошло, когда они вернулись из клуба, произошло совершенно спонтанно и для него неожиданно. По большому счету, он всего в одном шаге остановился от того, чтобы и вторую свою профессию спалить. Но это определенно был бы уже перебор. Вот это уж Алена точно не поняла бы и не приняла.

А ночью, кстати, ему на приватах еще две записочки с телефонами сунули. Причем одна дамочка на вид была вполне так перспективная. И обе записки он выбросил. Не то чтобы внезапно решил с этой стороной своей жизни завязать. Что есть — то есть. Но вот добавлять в этот зоопарк новые лица… точнее, новые тела… совершенно не хотелось.

В ванной… это было рисково на самом деле. Вопрос не столько удовольствия, сколько доверия. Хотя и удовольствия, конечно… не сравнить.