Господин Зима

— На прошлой неделе он половину волчьей туши приволок, — сказала нянюшка Ягг. — Ты точно не крекс-фекспериментировала[11] над этим котёнком, а, Эсме?

— Что ты, мне бы такое и в голову не пришло, — сказала матушка. — Просто она твёрдо знает, чего хочет. — Она повернулась к Тиффани: — Думаю, пока что Зимовей не будет тебя донимать. Идёт настоящая зима, и ему не до тебя. А тем временем госпожа Ягг научит тебя… тому, что она знает.

И Тиффани подумала: интересно, сильно нянюшка меня засмущает или не очень?

Где-то в снегах посреди продуваемой всеми ветрами пустоши небольшой отряд странствующих библиотекарей, сгрудившись вокруг походной плиты, ломал головы, что бы такого ещё пустить на дрова.

О библиотекарях Тиффани было известно немногое. В чём-то они походили на странствующих учителей и священников, все они заглядывали даже в самые маленькие и отдалённые деревушки и несли людям то, без чего люди легко обходились неделями, но в чём порой остро нуждались: молитвы, лекарства или факты. Библиотекари давали почитать книгу за пенни, хотя зачастую принимали в оплату и еду или чистую ношеную одежду. Если принести книгу в дар библиотеке, взамен они бесплатно разрешали почитать любые десять книг.

Порой где-нибудь на опушке леса можно было увидеть две или три их повозки, устроившиеся на стоянку, и уловить запах клея, которым библиотекари лечили самые старые книги. Некоторые из их книг были такими древними, что даже буквы в них поблёкли, истёртые взглядами тысяч читателей.

Библиотекари были овеяны тайной. Говорили, что они с одного взгляда понимают, какая книга тебе нужна, и умеют одним только шипением лишить человека голоса.

Но сейчас они рылись на полках в поисках знаменитого труда Т. X. Мышевода «Выживание в снегах».

Положение было отчаянным. Быки, тянувшие повозку, сорвались с привязи и убежали, когда странники попали в метель, огонь в плите догорал, но что хуже всего, догорала и их последняя свеча, и они понимали, что скоро не смогут читать.

— Волнолом Низагрош в книге «В стране снежных горностаев» пишет, что участники одной злополучной экспедиции в Китовый залив выжили, питаясь супом из пальцев собственных ног, — сказал младший библиотекарь Буркни.

— Интересно, — отозвался старший библиотекарь Свинсли, перебирая книги полкой ниже. — А рецепт он приводит?

— Нет, но, возможно, что-нибудь подходящее есть в «Кулинарии на грани» Каркараны Протеччи. Это у неё мы нашли вчерашний «Калорийный сюрприз из варёных носков»…

Раздался громкий стук в дверь. Дверь состояла из двух частей, чтобы можно было открыть только верхнюю половину и штамповать формуляры на узкой планке, прибитой к нижней. Стук продолжался, в щель нанесло снега.

— Надеюсь, это не волки, как в прошлый раз, — сказал Буркни. — Я из-за них всю ночь не спал.

— А волки стучатся? Можно посмотреть, что пишет капитан Какс Кусто в «Волчьих обычаях», — предложил старший библиотекарь Свинсли. — Но может, ты просто откроешь дверь? Да поторапливайся! Свеча вот-вот догорит!

Буркни открыл верхнюю половинку двери. На ступеньках повозки стоял высокий силуэт, едва различимый в мерцающем, процеженном облаками лунном свете.

— Мне нужна любофь, — заявил гость.

Младший библиотекарь подумал минуту, потом спросил:

— В такую погоду?

— Вы ж книженники или как? — резко спросил незнакомец.

— Да, мы… А, любовь! Романтические приключения! Конечно! — с явным облегчением сказал старший библиотекарь Свинсли. — Думаю, вам нужна госпожа Дженкинс. Госпожа Дженкинс, выйдите к нам, будьте добры!

— А у вас там, я зырю, мёрзло, — сказал посетитель. — Сосули прям с потолков виснут.

— Да, но, к счастью, нам удаётся не подпускать их к книгам, — сказал старший библиотекарь. — Госпожа Дженкинс, этот, гм, господин, желает почитать что-нибудь о любви. Полагаю, это по вашей части.

— Да, сэр. — Госпожа Дженкинс показалась из-за стеллажа. — Какого рода любовные романы вас интересуют?

— Такенные с облогой, стрыницами и чтобы словей побольше, — пояснил посетитель.

Госпожа Дженкинс, давно привыкшая к подобным запросам, скрылась в тёмной глубине фургона.

— Эти чучундры напрочь учокнутые! — заявил новый голос. Он исходил вроде бы от незнакомца в чёрном, но откуда-то значительно ниже головы.

— Прошу прощения? — не понял старший библиотекарь Свинсли.

— Ах, пустяковины, — поспешно сказал незнакомец. — Эт’ у меня коленье ноет, давнишняя история.

— Чего б им просто не попалить все ихние книжины? — проворчало невидимое колено.

— Звиняй, эти коленьи так и норовят обпозорить человека. Ох и умучился я с ними, — сказал незнакомец.

— Я знаю, как оно бывает. Мои локти тоже не дают мне покоя в плохую погоду, — согласился старший библиотекарь.

В нижних регионах посетителя явно шла борьба, и незнакомец покачивался, как тряпичная кукла.

— С вас пенни, — сказала госпожа Дженкинс. — И я должна записать ваше имя и адрес.

Гость в чёрном содрогнулся.

— Но я… мы нипочём не грим наши имена и адресы, — выпалил он. — Релихия запрещает. Э… Послушайте, не хочу быть такой наглой позадницей, как моё коленье, но чегой вы тут седаете и умерзаете вусмерть?