Господин Зима

— Да, — кивнула матушка. — Зимовей думает, что ты… О, у неё много имён. Летняя Владычица, или, например, Царица Цветов — очень миленькое имечко. Или Госпожа Лето. Она приносит на землю лето, в точности как Зимовей приносит зиму, его, кстати, тоже порой зовут Господин Зима. Он думает, что ты — это она.

— Ладно, — сказала Тиффани. — Но мы-то знаем, что он ошибается, верно?

— Э-э… если он и ошибается, то не так сильно, как нам бы хотелось, — проговорила мисс Тик.

Большинство Фиглей обосновались в сарае нянюшки Ягг, и в эти минуты там происходил военный совет, хотя и не совсем про войну.

— Дыкс вот, то, что приключнулось, — вещал Явор Заядло, — зовётся тяжёловый случай Полюбовных Ухаживаний.

— А чё эт’ тако-сяко, Ухаживанья? — спросил какой-то Фигль.

— Ах-ха, эт’ про то, как маляшек делают? — встрял Туп Вулли. — Ты нам в прошлом годе грил. Очень увлекательно, токо мал-мал надуманно, как по мне.

— Не совсем, — сказал Явор Заядло. — Эт’, понимать, такенная штукса, что не вдруг и разъяснишь. В общем, я так кумексаю, что Зимовей решил приухажнуть за малой громаздой каргой, а она ни бум-бум, как с ним быть.

— Так оно про маляшек иль нет? — спросил Туп Вулли.

— Нае, маляшек делать и животины умеют, а Ухаживанья, Любофь всякая — они токо человечески, — стал объяснять Явор. — Когда курлы-птахс видит курлы-птахсу, ему не надо грить: «Ах, моё сердце всё тыгдымит, когда я зырю твою лицемордочку!» У птах-сов и животин всё, что нужно, вродь как в балду наперёд закладено. У человеков куда запутаннее. Ухаживанья и Любофь — важные делы. Они всё больше про то, как бы парню эдак подкатить к красавке, чтоб она ему глазья не выцарапнула.

— Я ни бум-бум, кыкс мы могём научнуть её этим твойным Ухаживаньям, — сказал Мал-мал-не-в-уме Ангус.

— Мала громазда карга любит книжины, — ответил на это Явор Заядло. — Кыкс узырит книжину, тыке прям не могёт удержаться, что не почитить. И у меня, — добавил он горделиво, — есть План.

Фигли расслабились. Они всегда радовались, когда оказывалось, что у Большого Человека есть План. Тем более что его Планы большей частью сводились к тому, чтобы всей толпой накинуться на кого-нибудь с дикими воплями.

— Рассказни, каковский у тебя План, Явор, — вежливо попросил Громазд Йан.

— Оченно хорошо, что ты спросил, — сказал Большой Человек. — План таковский: мы сыскнём нашеей карге книжину про Любофь.

— А как мы её сыскнём, Явор? — неуверенно спросил Билли Мордаст.

Как гоннагл, он был верен своему клану и Большому Человеку, но у него всегда хватало ума насторожиться, когда оказывалось, что у Явора Заядло есть План.

Глава клана беспечно махнул рукой:

— Да лехко, мы ж этот покус давно умеем. Токо и надыть, что громазд чепунец, да пальто, да распорка, да ручка от подметальника.

— Нды? — хмыкнул Громазд Йан. — Токо, чур, я в коленьи больше не полезу!

Ведьмы всегда всех и всё испытывают. Вот почему они решили испытать ноги Тиффани.

Наверняка я — единственный человек на свете, который делает такое, думала Тиффани, опуская ноги на поднос с землёй, которую спешно накопала для опытов нянюшка Ягг. Матушка Ветровоск и мисс Тик сидели на простых деревянных стульях, несмотря на то что Грибо в одиночку занял большое продавленное кресло. Никому не хочется тревожить Грибо, когда он надумал вздремнуть.

— Чувствуешь что-нибудь? — спросила мисс Тик.

— Ногам немного холодно, вот и всё… ой, нет! Что-то происходит, — сказала Тиффани.

Зелёные росточки показались из земли вокруг её ног и стали быстро расти. Потом в основании ростков появились белые выпуклости и принялись набухать, легонько отталкивая в сторону ноги Тиффани.

— Лук? — неодобрительно спросила матушка Ветровоск.

— Прости, Эсме, я в спешке ничего больше на посадку-то не нашла, — сказала нянюшка, тыча пальцем в гладкие белые луковицы. — Ого, большие какие. Молодец, Тифф.

Матушка Ветровоск содрогнулась:

— Ты ведь не собираешься есть это, а, Гита? — спросила она подозрительно. — Собираешься, да? Ты хочешь это съесть!

Нянюшка Ягг застыла с пучками лука в пухленьких ручках. Вид у неё сделался виноватый, но лишь на мгновение.

— А что такого? — невозмутимо сказала она. — Свежими овощами зимой не разбрасываются. А ножки у Тифф славные, чистенькие.

— Но так не подобает! — возмутилась мисс Тик.

— Ничего, — сказала Тиффани. — Мне не трудно. Я ведь просто поставила ноги на землю, а дальше всё произошло само собой.

— Вот видите, Тифф говорит, ей не трудно, — подхватила нянюшка. — Так-так, кажется, у меня в одном из ящиков буфета морковные семена завалялись… — Она осеклась, заметив, какие сделались лица у остальных. — Ну ладно, ладно! Нечего так смотреть! Я просто пыталась найти хорошие стороны во всей этой истории…

— Кто-нибудь может объяснить, что со мной происходит? Пожалуйста! — взмолилась Тиффани.

— Мисс Тик растолкует тебе это длинными словами, — сказала матушка. — Но если коротко, то всё потому, что сказка идёт своим чередом. И она изменяет тебя, чтобы ты лучше ей подходила.

Тиффани постаралась сделать такое лицо, будто это вовсе не она не поняла ни единого слова из услышанного.