Государственное управление в России в 2000–2012 гг. Модернизация монетизации

Но есть электричество, и мы рассматриваем фотоальбомы — свидетельства прошлой, счастливой жизни. Вот Султан в молодости — ах, какой красавец! А вот Аня в черкеске — терская казачка — танцует в самодеятельности. А вот они вместе — завидная пара. Местная газета публикует в сентябре 1976 года заметку о Гадаевых «Семейное счастье». Пожелтевшая газетная правда среди множества фотографий — первое сентября, огромные банты близняшек, серьезные урус-мартановские пионеры вместе с педагогами на Мамаевом кургане, девочки в национальных костюмах, концерт на центральной площади… Какие счастливые лица! Неужели все это с нами было?!

Свет внезапно гаснет. Хозяева зажигают свечу. Слышно, как на окраине города начинает работать артиллерия — глухие громовые раскаты. «Это моя Родина, — говорит Алла о Чечне, — и мне за нее обидно…» А Султан рассказывает, как мародерничают вэвэшники и омоновцы, и что в каждом подразделении есть «мочило». Он сам попадал в первую войну в такие ситуации на блокпостах, что «спина становилась мокрой». А от федералов все ждут справедливости…

Утром я проснулась от пения петухов — в Урус-Мартане, в основном, частные дома. Сельская идиллия время от времени перемежалась артиллерийскими залпами. Но петухи все равно пели. Они, видимо, и не такое пережили.

Покидая этот гостеприимный дом, я хотела спросить у хозяев: как же так вышло, что вы, такие разумные, начитанные, образованные люди, посадили себе на шею бандитов и насильников, грабителей и убийц? Но я ничего не спросила.

Чеченцы, и не только благополучная семья Гадаевых, но и представители какого-нибудь мафиозного клана, грабящего московские офисы, имеют полное право спросить: а что же вы, русские, посадили себе на шею такое правительство, что вас погнали отовсюду — из Чечни и Прибалтики, из Таджикистана и Казахстана? Нам-то, «славнейшим на Кавказе разбойникам», простительно, а вам? И это народ — Александра Невского, Дмитрия Донского, Михаила Кутузова, Георгия Жукова?! Мы, русские, забыли о себе все…

* * *

Известная журналистка с наирусской фамилией Калинина пишет о первой чеченской войне:

Из города по дамбе пришли в чернореченский штаб [боевиков] человек десять солдатских матерей. Ходят пешком по Чечне, ищут сыновей… Одна пара — муж и жена — ищет сына. Он срочник, воинская специальность — снайпер. Показывают фотографию… Командир боевиков пожимает плечами: нет, не видали такого, не попадался… Они уходят. Командир вдруг говорит: «А этот сын их. Снайпер… Расстреляли мы его на той неделе. Вон под тем деревом он зарыт. В плен их тогда взяли. Двое молчали, а этот стал рубаху рвать: „Я вас, гады, убивал и буду убивать!“ Ну куда его? Расстреляли. А молчал бы — ничего б ему не было. Обменяли бы потом на наших».

Нужны ли комментарии? У нас журналисты, как врачи, оказывают «первую помощь» всем, без разбору. Боевик — благородный человек, и журналистку приютил, и родителям, как явствует из того же текста, хлеба дал. А мальчишка-снайпер — ну, вроде дурачка. С чеченцами в храбрости вздумал состязаться. И нету его больше. Родителям — горе на всю жизнь — хоть бы могилу сына нашли. Но зато какие у нас журналистки, какие женщины!.. Таис Афинские.

И вот я сижу в доме Исы Тимаева среди чеченских женщин. На кухне. А мужчины во дворе жарят шашлык. Это чисто чеченская семья, и жена Исы, Фатима, строго обычаи соблюдает: как гостей принять, как мужу ответить, как детей воспитать. Младшей дочке нет еще, кажется, и года, но и она молкнет в присутствии мужчин, и зря глаза никому не мозолит. Умеют в Чечне растить детей.