Град обреченных. Честный репортаж о семи колониях для пожизненно осуждённых

— И статьи не читал. В первый раз я услышал о ней после убийства — когда арестовали моих родных. Только тогда я стал интересоваться, много читал в интернете про это дело. В то время я жил в Москве. Чем занимался? Ну, у меня семья, двое детей. Я вообще в своей жизни ни одного человека не убил. Драки были, меня били, бывало, я сам кого-то побью. Спортом занимался, так что могу дать отпор. Но чтобы целенаправленно лишить жизни — этого никогда не было. А к женщинам у нас относятся с уважением. Я принципиально стоял и стою на своем: не убивал. Ни пытки, ни побои, ни уговоры — ничего не заставило меня это взять на себя. Сейчас думаю, даже если бы взял, получил бы ровно то же самое.

— Вы уверяли суд, что не профессионал в стрельбе. Не верится, что вы оружие в руках не держали.

— Держал, конечно, кто ж спорит. Но в человека не стрелял. В воздух стрелял на свадьбах. В 1990-е годы ездить по Чечне без оружия нельзя было. Если ты с оружием — все, проезжай, нормально.

Когда меня задержали, привезли на Петровку. Генерал сел напротив: «Дурак, ты лучше сразу сознайся. Мы уже Путину доложили, что поймали убийцу. На весь мир тебя показали. Если сейчас признаешься, пожизненный срок не получишь». — «И что мне сказать?» — «Скажи так: вы смотрели телевизор, увидели там женщину, вам она очень не понравилась. И вот вы потом выследили, убили ее». — «Так разве бывает?» — «Так и бывает. Подумай — иначе братьев рядом посадят».

Я до конца надеялся, что найдут настоящего убийцу. Этот человек ведь есть на записях камер, и ДНК его есть, и слюна (он курил там стоял). Никаких биологических следов моих братьев там нет.

— Вы считаете, что попали с братьями под подозрение только лишь из-за дяди?

— Да. Мы с братьями примерно так думаем: у него был очень разноплановый круг общения, в том числе среди силовиков. Он много чего знал. Думаю, знал, кто заказал Политковскую. Но нам такие вещи он бы не рассказывал в любом случае. Зачем втягивать?

— Вы признаете, что дядя как-то участвовал в убийстве Политковской?

— Ну да. Как минимум владел информацией, если это преступление с чеченским народом связано. Дядя с тремя оперативниками общался, которые были привлечены к делу.

— И какова же ваша версия того, что произошло?

— Был такой полковник секретного подразделения ГУВД Москвы Дмитрий Павлюченков. Он получил срок по судебному соглашению (Павлюченков был приговорен к 11 годам за соучастие в убийстве Политковской. — Прим. авт.). Когда у нас шло следствие, ко мне приходили и говорили: «Дай показания на Павлюченкова. Он замешан во многих заказных убийствах». Я ответил так: «Знаю этого человека, он общается с моим дядей, тот ему какую-то работу давал — кого-то прослушать, кого-то проследить. Я его видел, может, раза три-четыре».

— Виделись по просьбе дяди?

— Да. У меня никогда не было личных отношений с Павлюченковым. Якобы он моему дяде «заказал» проследить Анну Политковскую и данные передал мне. За ним, думаю, действительно были убийства. Чтобы избежать большого срока по ним, он согласился дать показания против меня. Ну а дядю моего в итоге убили 10 июня 2017 года.

— Что вы такое говорите?! Он умер от недугов в больнице, куда его вывезли из «Вологодского пятака».

— Сомневаюсь, он-то не болел до этого. Наверное, его убили, чтобы он не выдал информацию — настоящего заказчика, убийцу. Мать написала заявление в СК, чтобы возбудили уголовное дело по факту смерти дяди. У нее есть блокнот одного человека, который, по нашим данным, принимал участие в избиении. Но ей отказали.

— Вы что же, на самом деле считаете, что настоящие убийцы до сих пор на свободе?

— Истинные убийцы, я думаю, до сих пор высокие посты занимают. Вот это мое мнение. Я юридического образования не имею, и отсюда возможностей добиваться правды у меня мало. Но там, на воле, родственники борются, ищут этого убийцу. Если он как-то связан с моим народом, они найдут его, постараются, чтобы его привлекли.

— По закону гор?

— Нет. По федеральному закону, который существует у нас в стране. По закону гор мы не имеем к нему никаких претензий. Он никого из наших родных не убивал, не сажал.

— Поддерживаете связи с семьей?