Градации Черного

Домой они вернулись только под утро, когда далеко на востоке забрезжил скудный ноябрьский рассвет. Адольф в этот раз расположился вместе с Женей в его комнате, Женя уступил ему свою кровать, устроившись на раскладном кресле. Роман разбудил их вечером, грубо потрясся Женю за плечо.

Его настроение было уже не таким угрюмым, но он все равно был хмур и неразговорчив. Вечером Адольф пригласил их всех в ресторан, и Женя думал, что Роман откажется идти, так как он не особо любил куда-то ходить, но он неожиданно легко согласился, жестко усмехнувшись:

– Что ж, будем дербанить твою золотую карточку, мальчик… Давай…

Сначала разговор не клеился, Женя кожей чувствовал нервозность, он неуверенно посматривал то на одного, то на другого; официант налил ему вина, Женя осторожно сделал глоток и поставил бокал на стол, ощущая как по языку приятно растекается терпкая сладость, почему-то в присутствии Романа алкоголь не лез ему в горло. Адольф ободряюще ему улыбался, он тоже молчал и за столом повисла тяжелая пауза. Наконец он поднялся и с улыбкой наполнил бокалы.

– Я хочу сказать тост, – произнес Адольф, наполняя бокалы коньяком, – сейчас, когда все недоразумения между нами выяснены, я хочу построить крепкие отношения, и не только с Женей. Я также хочу, Роман, чтобы и между нами было взаимопонимание. Я знаю, что ты до сих пор против нашего общения, это видно, Женя переживает. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас официально разрешил нам общаться с Женей, ведь для него это очень важно… Я буду хорошим другом и тебе и ему, и никогда не причиню вам вреда…

Роман усмехнулся и пристально посмотрел ему в глаза.

– А что будет, если я не разрешу? – наконец проронил он, – неужели ты соберешь манатки и свалишь отсюда навсегда?

Женя встревожено перевел взгляд на Адольфа, тот сделал успокаивающий жест рукой и вновь повернулся к Роману:

– Я не отступлюсь, – с улыбкой проговорил он и добавил, – значит, мне придется как-то заставить тебя передумать…

Роман глянул на него в упор, он уже был слегка навеселе, это было сразу заметно по его блестевшим глазам, Женя мельком подумал, что алкоголь странно действует на Романа, тот становился еще более замкнутым и неразговорчивым, а его редкие фразы звучали все язвительнее.

– Мне не нравится слово «заставить», мальчик… – сквозь зубы процедил Роман, сверля Адольфа тяжелым взглядом, Адольф некоторое время смотрел ему в глаза, и потом с улыбкой отвел взгляд в сторону:

– Я неверно выразился, попросить тебя передумать… – с легкой улыбкой поправился он.

Роман шумно выдохнул и откинулся в кресле.

– Ты опять будешь меня полгода окучивать? – резко бросил он. – Нет уж, мне все равно, хотите – общайтесь. Просто я удивлен, зачем это тебе понадобилось, нет, не нужно объяснять, – остановил он Адольфа, – я уже слышал, ты за полгода вынес мне весь мозг… Хочешь – приезжай, я не против…

Адольф смотрел на него с легкой улыбкой, словно что-то решая про себя:

– Это правильное решение, – усмехнулся он, – ведь лучше, чтобы Женя общался со мной у тебя, и под твоим контролем. И если у нас разговор получается с претензией на откровенность, может быть, ты скажешь мне, Рома, чем же я тебе не угодил. Ведь все же поняли, даже Женя, что изначально именно ты настроил его против меня и мне стоило очень больших усилий разубедить его. Я хочу, чтобы ты озвучил мне моменты, которые тебя нервируют, чтобы я мог правильно корректировать дальнейшее общение с тобой…

Роман с усмешкой посмотрел ему в глаза:

– Для начала перестань называть меня Рома, меня это раздражает. Называй меня Роман.

– Хорошо, – легко согласился Адольф, – мне не сложно. Я обращался к тебе так, потому что Женя так тебя называет…

– Женя – это Женя… – сквозь зубы процедил Роман.

Адольф понимающе улыбнулся:

– Я услышал тебя, Роман. Конечно, Жене позволено больше, чем мне, ведь я раздражаю тебя видимо всем своим видом, неужели, причина в банальной ревности?

Роман снова усмехнулся:

– Нет, дело не в этом. Считай, что все это началось в детстве, мне всегда хотелось как следует выдрать тебя ремнем. Ты всегда был слишком бойкий, слишком настырный, а мне это не нравится. Мальчик должен быть тихим и скромным…

Адольф рассмеялся и обернулся к Жене:

– Наверно, тебе это кажется странным, Женя, но с твоим Ромой мы знакомы с детства, он даже нянчил меня…

Женя с неподдельным интересом посмотрел на Романа:

– Я не знал этого, Рома не любит вспоминать прошлое, – улыбнулся он, – он практически ничего мне не рассказывает…

Роман язвительно усмехнулся: