Градации Черного

– Знаешь, все это так странно, – негромко заметил он, – я имею ввиду то, что он взял тебя. Отец, да и в последствии и я тоже, наводили о нем справки, и я знаю, что раньше он очень сильно пил. И сидел на наркотиках. Героин. Был связан с криминалом. И вдруг взял тебя к себе. Завязал. Почему?

Женя молчал, теребя бокал с вином в руках, его лицо на миг омрачилось, словно эти слова причинили ему боль, и нехотя ответил:

– Да, я помню, что раньше он очень пил. Он все время лежал на диване и смотрел в потолок такими стеклянными глазами. И мне было очень страшно находиться с ним в одной комнате, я прятался от него под кровать и сидел там, пока отец не возвращался с работы. Он употреблял наркотики потому, что его бросила невеста, которую он очень любил, и он почти полгода не мог придти в себя. Отец забрал его к нам, и мы жили все вместе, а потом когда отца убили, Рома забрал меня к себе из детского дома…

Он умолк и опустил взгляд вниз, его лицо на мгновение омрачилось тревогой, он машинально вынул из кармана телефон и проверил сообщения, Адольф наблюдал за ним.

– Как ты думаешь, зачем он это сделал? – быстро спросил он.

Женя пожал плечами:

– Не знаю. Наверно, ради моего отца, ради памяти о нем. Ведь тогда он еще меня не любил. Он иногда рассказывает о тех днях, он не хотел меня брать, я мешался, путался под ногами, меня нужно было лечить, кормить, одевать, а ему тогда было не до этого, он употреблял. Он забрал меня из детского дома просто чтобы я не там не умер, вылечил, хотел отдать в приемную семью, но потом как-то привык ко мне, бросил пить, колоться, устроился на работу, купил для нас квартиру… – он задумался и растерянно рассмеялся, – он часто мне говорит, что именно я его тогда вытащил… Он тогда не хотел жить, но ему пришлось. Ради меня. А потом он полюбил меня, вот и все…

Он умолк и вопросительно посмотрел на Адольфа.

– Хочешь знать мое мнение о вашей ситуации? – немного погодя спросил он, – еще до того, как я первый раз тебя увидел, сразу понял, что у вас необычные отношения, выходящие за рамки отношений отец-сын. Да ты и не называешь его отцом, а называешь только по имени…

Женя согласно кивнул:

– Он запретил называть его отцом, – словно оправдываясь проговорил он, – когда я был еще маленький, забывался и называл его папой, он всегда поправлял меня, чтобы я называл его просто Ромой. Наверно, ему кажется это неправильным по отношению к моему родному отцу, мне так кажется…

Адольф вновь усмехнулся:

– У вас намешан такой коктейль чувств. Я вижу, что ты очень любишь его, безмерно уважаешь, его слово для тебя закон. Но ты и боишься его. Когда он не в духе, ты не смеешь поднять на него глаз… Почему? Он ведь бьет тебя?

– Наказывает, – поправил его Женя и тихо продолжил, – он делает это не со зла, просто таким образом он воспитывает меня, чтобы я не распускался. Его отец воспитывал его так и он просто к этому привык… Знаешь, иногда я думаю, ведь он начал наказывать меня именно тогда, когда меня полюбил, до этого он меня не трогал даже пальцем…

Адольф хотел что-то спросить, но потом задумался. Он поднял взгляд на Женю и все же спросил:

– Когда он наказывал тебя последний раз? За что? И каким образом? – быстро спросил он.

Женя задумался, Адольф видел, что ему хочется сменить тему, но он все же ответил:

– Это было в начале августа, три месяца назад… Я уехал на все выходные с друзьями и у меня разрядился телефон и я как-то замотался и забыл ему позвонить вечером в субботу. В воскресенье он уже встречал меня с ремнем…

Он усмехнулся и замолчал, вопросительно глядя на Адольфа, тот тоже молчал, обдумывая его слова.

– Он бьет тебя по… – недоговорил Адольф и умолк, Женя вновь усмехнулся:

– Нет, – через силу рассмеялся он, – он лупит меня по спине. Я снимаю рубашку, он кладет меня на диван, выкручивает мне руку так, что я не могу даже пошевелиться и лупит. Иногда всего пару ударов, иногда, если я его сильно разозлю, он исполосует мне всю спину. Иногда он бьет меня кулаками по корпусу, это тоже очень больно… А один раз он высек меня розгами… Может, поговорим о чем-то другом?

Он поднял глаза на Адольфа и тот увидел, что они влажно заблестели, Адольф поспешно кивнул:

– Да, Жень, конечно… Ответь только на последний вопрос – ты никогда ему не сопротивлялся? Не убегал из дома? Не разговаривал с ним после этого?

Женя молчал, опустив голову вниз, наконец он поднял взгляд и вымученно улыбнулся: