Граф Монте Кристо 2 часть

Then, commencing a loud whistling noise, he rubbed them well all over their bodies for several minutes; then, undisturbed by the noisy crowd collected round the broken carriage, Ali quietly harnessed the pacified animals to the count's chariot, took the reins in his hands, and mounted the box, when to the utter astonishment of those who had witnessed the ungovernable spirit and maddened speed of the same horses, he was actually compelled to apply his whip in no very gentle manner before he could induce them to start; and even then all that could be obtained from the celebrated "dappled grays," now changed into a couple of dull, sluggish, stupid brutes, was a slow, pottering pace, kept up with so much difficulty that Madame de Villefort was more than two hours returning to her residence in the Faubourg St. Honore.	Потом, на глазах у собравшейся перед домом густой толпы, привлеченной зрелищем разбитой коляски и слухами о случившемся, Али велел впрячь лошадей в карету графа, взял в руки вожжи и взобрался на козлы. К великому изумлению всех, кто видел, как эти лошади только что неслись вихрем, ему пришлось усиленно стегать их кнутом, чтобы заставить тронуться с места, и то от этих хваленых серых, совершенно остолбеневших, окаменевших, помертвелых лошадей ему удалось добиться только самой неуверенной и вялой рыси; г-же де Вильфор потребовалось около двух часов, чтобы добраться до предместья Сент-Оноре, где она жила.
Scarcely had the first congratulations upon her marvellous escape been gone through when she wrote the following letter to Madame Danglars:-	Как только она вернулась домой и первое волнение в семье утихло, она написала г-же Данглар следующее письмо:
Dear Hermine,-I have just had a wonderful escape from the most imminent danger, and I owe my safety to the very Count of Monte Cristo we were talking about yesterday, but whom I little expected to see to-day.	"Дорогая Эрмина! Меня и моего сына только что чудесным образом спас от смерти тот самый граф Монте-Кристо, о котором мы столько говорили вчера вечером и которого я никак не ожидала встретить сегодня.
I remember how unmercifully I laughed at what I considered your eulogistic and exaggerated praises of him; but I have now ample cause to admit that your enthusiastic description of this wonderful man fell far short of his merits.	Вчера вы говорили мне о нем с восхищением, над которым я смеялась со всем доступным мне остроумием, но сегодня я нахожу, что ваше восхищение еще слишком мало для оценки человека, внушившего его вам.
Your horses got as far as Ranelagh, when they darted forward like mad things, and galloped away at so fearful a rate, that there seemed no other prospect for myself and my poor Edward but that of being dashed to pieces against the first object that impeded their progress, when a strange-looking man,-an Arab, a negro, or a Nubian, at least a black of some nation or other-at a signal from the count, whose domestic he is, suddenly seized and stopped the infuriated animals, even at the risk of being trampled to death himself; and certainly he must have had a most wonderful escape.	В Ранелаге ваши лошади понесли, и мы, несомненно, разбились бы насмерть о первое встречное дерево или первую тумбу в деревне, если бы вдруг какой-то араб, негр, нубиец -словом, какой-то чернокожий, слуга графа, кажется, по его приказу, не остановил мчавшихся лошадей, рискуя собственной жизнью; и поистине чудо, что он уцелел.
The count then hastened to us, and took us into his house, where he speedily recalled my poor Edward to life.	Тут подоспел граф, отнес нас к себе и вернул моего Эдуарда к жизни.
He sent us home in his own carriage. Yours will be returned to you to-morrow.	Домой нас доставили в собственной карете графа; вашу коляску вернут вам завтра.
You will find your horses in bad condition, from the results of this accident; they seem thoroughly stupefied, as if sulky and vexed at having been conquered by man.	Ваши лошади очень ослабели после этого несчастного случая, они точно одурели; можно подумать, будто они не могут себе простить, что дали человеку усмирить их.