Графиня де Шарни. Части 4, 5, 6

В это время Питу, находившийся во главе одного из постов, увидел графиню, узнал ее и поспешил за ней вслед.

III

ВДОВА

Невозможно себе представить, в каком плачевном виде застала Андре Тюильри.

Кровь заливала комнаты и каскадами струилась с лестниц; в покоях еще оставалось немало трупов.

Андре поступила так же, как другие женщины: она взяла в руки факел и стала обходить одно за другим мертвые тела.

Так она постепенно продвигалась к апартаментам королевы и короля.

Питу не отставал.

Там, как и в других комнатах, поиски ее ни к чему не привели; она замерла на мгновение в нерешительности, не зная, куда ей дальше идти.

Увидев замешательство Андре, Питу подошел к ней.

— Увы, — сказал он, — боюсь, что я знаю, кого разыскивает госпожа графиня.

Андре обернулась.

— Не нужна ли госпоже графине моя помощь?

— Господин Питу! — воскликнула Андре.

— К вашим услугам, сударыня.

— О да, да, вы очень мне нужны! — сказала Андре.

Она подошла к нему и взяла его за руки.

— Знаете ли вы, что сталось с графом де Шарни? — спросила она.

— Нет, сударыня, — отвечал Питу, — но я готов помочь вам в поисках.

— Есть один человек, — продолжала Андре, — который мог бы нам сказать, жив он или мертв и где он сейчас.

— Кто же это, госпожа графиня? — спросил Питу.

— Королева, — прошептала Андре.

— А вам известно, где сейчас королева? — спросил Питу.

— Думаю, в Собрании, и у меня еще есть надежда, что граф де Шарни находится там вместе с ней.

— О да, да! — ухватился Питу за эту надежду не столько для себя, сколько ради вдовы. — Хотите, мы с вами сходим в Собрание?

— Да меня, верно, не пустят…

— Я берусь вас туда провести.

— Так идемте!

Андре отшвырнула факел, рискуя поджечь паркет, а за ним и весь дворец; но какое ей было дело до Тюильри? Что могло сравниться с ее отчаянием, таким глубоким, что у нее даже не было слез?!

Андре изучила расположение комнат во дворце за то время, пока жила там; она спустилась по небольшой служебной лестнице на антресоли, а оттуда вывела Питу в главный вестибюль, так что им не пришлось еще раз проходить по залитым кровью апартаментам, а Питу вновь очутился перед своим постом у парадной лестницы павильона Часов.

Манике был начеку.

— Ну, что твоя графиня? — спросил он.

— Она надеется отыскать мужа в Собрании; мы идем туда. — Подойдя поближе, он шепнул: — Поскольку граф, может статься, убит, пришли мне к воротам Фейянов четверых ребят, на которых я мог бы положиться, чтобы защитить тело аристократа, как если бы это был патриот.

— Ладно уж, ступай со своей графиней! Будут тебе люди!

Андре ожидала у садовой калитки; там стоял часовой. Так как его поставил сам Питу, вполне естественно, что часовой его пропустил.

Тюильрийский сад освещался лампионами, горевшими кое-где, главным образом у подножия статуй.

Было почти так же жарко, как днем; ночной ветерок едва шелестел листвой, и пламя лампионов было похоже на огненные стрелы, пронизывавшие темноту и открывавшие взору не только открытые части сада с цветниками, но и пространство под деревьями, где здесь и там виднелись мертвые тела.

Однако Андре была теперь совершенно уверена в том, что именно в Собрании она узнает о судьбе мужа, и шла торопливо, не глядя по сторонам.

Так они добрались до монастыря фейянов.

Члены королевской семьи, как известно читателям, за час до этого покинули зал заседаний и поднялись к себе, то есть во временно отведенные для них апартаменты.

На пути к ним было два препятствия: во-первых, часовые, несшие службу снаружи; во-вторых, дворяне, охранявшие короля внутри помещения.

Питу как капитан национальной гвардии, командовавший постом в Тюильри, знал пароль и, стало быть, мог провести Андре вплоть до прихожей, где разместились дворяне.

Но дальше дело было за Андре.

Мы уже видели расположение комнат, занимаемых членами королевской семьи; мы рассказывали об отчаянии королевы и о том, как, едва войдя в комнатушку, оклеенную зелеными обоями, она бросилась на кровать, вцепившись зубами в подушку, чтобы заглушить рыдания.

Разумеется, та, что лишилась трона, свободы, а может быть, и жизни, теряла достаточно много, чтобы с нее не спрашивали слишком строго за ее отчаяние и не искали, помимо этого великого унижения, другой причины, исторгавшей слезы из ее глаз и рыдания из ее груди!

Из уважения к беспримерным страданиям королевы ее с первых же минут оставили одну.

Королева услышала, как отворилась и затворилась дверь, соединявшая ее комнату с комнатой короля, и не обернулась; она слышала, что кто-то подходит к ее кровати, но продолжала лежать, зарывшись головой в подушку.

Вдруг она подскочила, точно змея ужалила ее в сердце.

Хорошо знакомый голос произнес над нею: "Ваше величество!"

— Андре! — поднявшись на локте, вскрикнула Мария Антуанетта. — Что вам от меня нужно?

— Я пришла спросить вас, ваше величество, как Бог — Каина: "Где Авель, брат твой?"

— С той разницей, — отвечала королева, что брат убил своего брата, тогда как я… о, я отдала бы не одну жизнь, а десять, если б имела, чтобы спасти его!

Андре покачнулась; холодный пот выступил у нее на лбу; зубы ее застучали.