Грани пустоты

– Впервые это играет против меня… Биомодуль полной трансформации. – Ворс так и не открыл глаз. – Несовершенный биомодуль, нуждающийся в стабилизационных инъекциях. Иначе я теряю рассудок, когда обращаюсь.

Дайс, успевший встать, резко осел назад на матрас.

– Так странно я еще не умирал. Стоило догадаться про тебя, капитан? Этот взгляд… Даже в технологичных мирах ты всегда ощущался иначе.

Ворс молчал, и его дыхание с каждой секундой становилось все глубже.

– Просто согласись, и никто не пострадает, – уже мягче сказала Илая. – Если не пойдешь со мной ты, то пойдет волк. Я в любом случае получу то, что хочу. Но ты можешь избавить своих друзей от неприятных минут в агонии.

Кая со всей силы ударила кулаком в дверь. Металл поглотил шум, а кулак обдало болью. Ни одной вмятины не осталось от удара.

– Илая, давай решим этот вопрос мирно. У нас есть время, мы все можем обсудить. Не руби сгоряча. – Ворс открыл глаза и повернулся к зеркалу, за которым стояла она. Внешне он все еще был спокоен, как будто и не был заперт в комнате с людьми, которых вот-вот разорвет на части. Мирная беседа о грядущем будущем.

Но взгляд выдавал его. Тот самый, которого пугались несведущие люди. Тот, что мог держать в узде слабаков и отгонять даже сильных противников. Та волчья часть, что всегда ощущалась остальными.

Она была близка к свободе как никогда.

Ворс резко дернулся в сторону Дайса. От неожиданности тот отпрянул.

– Сверни мне шею.

– Что??? – Дайс сделал еще несколько шагов назад.

– Поверь, это не сравнится с болью быть загрызенным. Мы все равно очнемся, это единственный выход сыграть на наших условиях.

Кая шумно облокотилась спиной на дверь и осела вниз, не сводя глаз с Ворса. Стараясь запомнить каждую черту, каждый жест. Ловя само его дыхание в паре метров от нее, представляя, что это помогает. Стараясь сделать невозможное, но безумно желанное… Хоть в одном мире она вспомнит его! Пусть это будет следующий. Пусть следующий будет.

Голос под потолком усмехнулся.

– Ты думаешь, я не найду тебя там? Ворс, ты же умный человек.

– Марта.

Имя грохотом отдалось от белых стен.

Стоило догадаться раньше. С самого начала этот дом, этот город выглядел как ловушка. Не нужно было приезжать… Но Ворс так отчаянно искал надежду, что готов был прыгать через любую пропасть. В конце концов, был ли у них вообще выбор?

– Последний раз, когда я видела тебя вживую, у костра в лесу, ты бежал от охотников. И вот снова бежишь. Не пора ли остановиться?

– А кто такая Марта? – Дайс на всякий случай сделал еще пару шагов от Ворса, но уперся в стену. Он не был похож на человека, способного свернуть шею, даже когда того требует собственное спасание.

– Это она заставляет Николая раз за разом создавать и стирать нас подчистую. Главная хозяйка всего, что с натяжкой можно назвать нашей жизнью. Творец нашего творца? Как к тебе обращаться?

– Скажем так, – ответила Илая-Марта, – у меня сложные взаимоотношения с мирозданием.

– И что будет, если он пойдет с тобой? Станет безвольной куклой? Потеряет память? Погибнет? – Кая чувствовала, как слепая ярость, ненависть к этому созданию захлестывала ее с головой.

– Это самая интересная часть плана. – В голосе послышалась улыбка. – Я и сама не знаю, что будет. Когда ты живешь слишком долго, начинаешь превыше всего ценить то, что способно тебя удивить.

– Сука, – прошипела Кая. – Я обещаю, что доберусь до тебя.

– Буду ждать, – абсолютно спокойно ответила Марта. – Но пока мне нужен он. Он же ценит твою жизнь, да, дорогая? Я могу сделать так, что ты больше не очнешься.

Кая поймала взгляд Ворса, в котором впервые блеснул страх. Марта нашла его слабое место и успешно манипулировала. К сожалению, на этот раз могло сработать.

– Марта… – тихо спросил он, не сводя глаз с зеркала. – Илая. Ты врала мне вчера?

Кая не знала, о чем идет речь, но ответа не было. Из холодного зеркала на нее смотрели собственные злые, потерянные глаза. Кажется, однажды так уже было… Но в этот раз нет смысла пытаться его разбить – преграда ничего не решит, а до Марты ей пока не добраться.

Убить Ворса она тоже не могла, хотя это было бы лучшим выходом. Но ее рука не поднимется, а сил не хватит. Она просто не сможет…

Зато сможет его освободить, хотя бы в этом мире.

И Кая больше ни в чем не сомневалась.

Она поднялась с пола и в два прыжка оказалась рядом с любимым, сжала его руку и горячо зашептала:

– Она блефует. Ей нужно твое добровольное согласие, а значит, воля им неподвластна. Не поддавайся.

Кая подняла глаза к его лицу и одним взглядом постаралась сказать то, что уже не способны передать слова. Всю ту гамму чувств, для которой она никогда этих слов не находила. А имеющиеся считала слишком пошлыми.

– Вспомни меня. Найди и вспомни. – Она последний раз сжала родную руку, пожалела, что оружия в этом мире не достать, и схватилась за подбородок.

В каком-то мире ее учили и такому. Раз учили – значит, пригодится, подвешенное ружье всегда стреляет. Нужно только решиться, принять, что другого выхода нет, и…

Громкий хруст эхом отскочил от стен и навсегда отпечатался в сознании.

Ворс зажмурил глаза и не поймал тело.