Грани «русской» революции. Как и кто создавал советскую власть. Тайное и явное

7. Из 8 дней заседаний (которые иногда начинались в вечернее время) 2 дня (первый и предпоследний) были посвящены приветствиям, ещё 5 дней – межпартийным дрязгам в основном по вопросу о мире, 1 день – перерыв в заседаниях. В последний день были без обсуждений проголосованы все резолюции. Как правило, голоса не считались. Лишь изредка считались немногочисленные голоса «против». «Воздержавшихся» просто не учитывали.

Стенограмма, по-видимому, опубликованная большевиками, исключила большинство выступлений от оппозиционных партий, не дав их даже в изложении. Оставлены тексты только тех выступлений, которые прямо критиковались в выступлениях большевиков. Эти публикации были нужны только для того, чтобы можно было понять, о чём говорит доминирующая группировка. Серьезный вопрос – чем занималась эта огромная масса людей в течение 9 дней, имея очень много свободного времени? Трудно понять, как было организовано проживание и пропитание делегатов, каким образом они добирались до Петрограда, а в самом Петрограде – до зала заседаний. Действительно ли на каждом заседании был кворум? Вряд ли непривычные к этому люди могли выдерживать многочасовые прения. При голосовании никто не отмечал наличие людей в зале. По умолчанию считалось, что все отсутствующие проголосовали бы «за» вместе с большинством присутствующих.

Интересна преамбула к стенограмме Съезда (издание 1918 года), которая к делу отношения не имела и неизвестно кем составлена. В ней, например, такие строки: «Бессмертные тени Дантона и Робеспьера мелькнули перед нами на минуту, как символ буржуазного героизма и из далей исторического прошлого суровый Конвент улыбнулся своему достойному правнуку – Конвенту Республики Советовъ».

Разница в том, что Конвент заседал беспрерывно и решал вопрос текущей жизни. А советский съезд лишь одобрял аплодисментами политику вождей большевизма. В остальном террор французских революционеров и большевистский террор – проявление практически одного и того же процесса «раскрепощения» смертоубийственного характера «низов», где криминальные инстинкты и ненависть к своей стране и своему народу обуздывались только государственной властью.

Неслучайно все революции пожирали своих детей – как только новый государственный порядок складывался, он направлял террор именно на эту категорию революционеров.

Имитация международной поддержки

Первый день – день приветствий был днем фальсификации международного представительства. Кто же представлял на Съезде мировое социалистическое (коммунистическое, рабочее) движение?

Перечислим выступавших и проследим их судьбы.

Платтен Фридрих (Фриц) (1883–1942) – швейцарский социалист и коммунист. В 1911–1921 гг. состоял в Правлении Социал-демократической партии Швейцарии, в 1912 г. избран его секретарём. Весной 1917 г. участвовал в обеспечении проезда «запломбированного вагона» с большевиками во главе с Лениным через немецкую территорию. Считается, что 1 (14) января 1918 г. при первом покушении на Ленина в Петрограде «прикрыл его своим телом от пуль» и был ранен. На поверку оказалось, что у него только была содрана кожа на пальце. Было ли покушение в самом деле, осталось неясным. В 1919 г. организовал Коммунистическую партию Швейцарии и был избран её первым секретарем, но из-за возникших разногласий бросил своих однопартийцев и в 1923 г. уехал в Россию, где вместо политики решил заняться созданием сельхозкооперативов. Из сотни иммигрантовкоммунистов с Платтеном остался лишь 21 человек, включая стариков и детей. Через год к кооперативу присоединилось ещё около 70 швейцарцев. Даже вложение значительных личных средств в покупку сельхозтехники не спасло кооператив от развала. В 1931 г. уехал в Москву, где был старшим научным сотрудником Международного аграрного института, а также преподавал в Московском институте иностранных языков. Затем работал в Коминтерне. Был арестован в 1938 г. года по подозрению в шпионаже, приговорён к 4 годам лишения свободы за «незаконное хранение оружия» (карманный маузер). Следов шпионажа следствие не нашло. После истечения срока заключения по указанию начальника лагеря конвоир вывел Платтена за ограду и застрелил. Место захоронения неизвестно.

Также трагичны судьбы жен Платтена. Первая жена Лина Хаит отдала всё своё состояние, ради выкупа мужа из Рижской тюрьмы. Вторая жена Ольга Корзинская покончила с собой, узнав, что румынские власти приговорили мужа к казни (информация была ложной). Третья жена Берта Циммерман, иностранный секретарь службы связи ИК Коминтерна, в 1937 году была арестована НКВД по сталинским спискам, осуждена как агент английской и германской разведок, расстреляна за участие в троцкистской организации.