Грани «русской» революции. Как и кто создавал советскую власть. Тайное и явное

С конца 1917 года в Петрограде и Москве начались решительные гонения на национальную русскую интеллигенцию. Офицеры, бывшие государственные служащие, писатели и ученые, известные как национальные русские, подвергались бесконечным домашним обыскам и преследованиям, после чего их обычно без суда и следствия забирали, увозили в крепости, сажали в тюрьмы и запрещали выезд. В начале правления большевиков вызвала переполох история убийства известных общественных деятелей А. Шингарева и Ф. Кокошкина[147], помещенных, как и многие другие в тюрьму – просто потому, что они как-то были связаны с исторической Россией.

Бессовестное убийство было не только уголовным преступлением, но и самовольно осуществленной казнью. Которая показывала «нутро» ленинского режима, провозгласившего отмену смертной казни. Взамен этого лозунга пришли бессудные расправы, вызывавшие у большевиков разыгранное возмущение, а на деле – глубокое удовлетворение, что в таких случаях политические оппоненты устранены, а образ гуманной власти никак не потревожен.

Выразителем идеи террора был Ленин. Ещё в 1905 году он писал инструктивные письма своим соратникам с призывом вооружаться – «ружье, револьвер, нож, кастет, палка, тряпка с керосином для поджога» и т. д.; «одни сейчас же предпримут убийство шпика, взрыв полицейского участка, другие – нападение на банк для конфискации средств для восстания». «Пусть каждый отряд учится хотя бы на избиении городовых», «избивая черносотенцев и убивая их, взрывая их штаб-квартиры», «осыпая войско камнями, обливая его кипятком». И там же безапелляционное: «Кто не революционер, тот черносотенец»[148]

.

Не успел Ленин обнаружить наличие у него какой-то власти, он тут же стал требовать (1917, «Как организовать соревнование») «истребления и обезвреживания паразитов (богатых и жуликов, разгильдяев и истеричек из интеллигенции и т. д. и т. п.». Среди «тысяч форм» деятельности он предлагал расстрел одного из десяти «виновных в тунеядстве». Он говорил Троцкому: «как же можно совершить революцию без расстрелов?»

В пылу борьбы против наступавших на Петроград войск Юденича Ленин планировал: «мобилизовать ещё тысяч 20 питерских рабочих плюс 10 тысяч буржуев, поставить позади их пулеметы, расстрелять несколько сот и добиться настоящего массового напора на Юденича». Пулеметы, направленные в спину брошенным в безумное наступление, потом широко применялись в Великую Отечественную войну.

Терроризм и диверсии остались для Ленина любимыми методами борьбы. Вот выдержки из сочинений большевистского вождя за 1918 год. Тогда он планировал «сожжение Баку полностью». При осаде Казани он наставлял Троцкого:

«нельзя жалеть города», «необходимо беспощадное истребление». Исполняя указания вождя, Троцкий распоряжался: «контрреволюционные кварталы будут срыты до основания». Письмо в Нижний Новгород: «навести тотчас массовый террор, расстрелять и вывести сотни проституток, спаивающих солдат, бывших офицеров и т. п.». В Саратов: «расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты». Зиновьеву даны рекомендации: «Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример которого решает». Распоряжение на бланке Совнаркома, направленное в Пензу: «Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не менее 100 заведомых кулаков, богатеев и кровопийц». Тогда же, в связи с событиями в Пензе в своём воззвании Ленин требовал смерти 2 миллионам зажиточных крестьян, обзывая их «кровопийцами», «пауками» и «пиявками». От Пензенского губкома он требовал: «провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города».

В 1920 г. Ленин телеграфировал на Кавказ: «мы перережем всех, если сожгут или испортят нефть и нефтяные промыслы». Две записки Ленина о наказании Латвии и Эстляндии: «перейти где-либо границу на 1 версту и повесить там 100–1000 их чиновников и богачей», «Под видом “зеленых” (мы потом на них и свалим) пройдем на 10–20 верст и перевешаем кулаков, попов, помещиков. Премия 100 000 руб. за повешенного». Записка Крестинскому (1920 г.): «Тайно подготовить террор: необходимо – и срочно». Записка Уншлихту (1922 г.): «Гласность ревтрибуналов – не всегда. (…) усилить быстроту и силу их репрессий».

«Красный террор» развернулся сразу после прихода к власти большевиков. Выпущенные из тюрем бандитские элементы тут же были вооружены большевиками и приступили к массовым бессудным казням. Как городским, так и сельским «низам» раздали мандаты с правом на ликвидацию, которым они пользовались с наслаждением садистов.