Граница леса

Девушки до самой темноты просидели в полном молчании, взявшись за руки, как разлучённые в детстве и нашедшие друг друга сёстры. Говорить больше было не о чем. Кикса боялась, что сейчас эта странная, пожалевшая её ведьма, гостья из чужого и загадочного мира встанет и уйдёт навсегда, унося с собой невозможное, невероятное обещание помочь. Тиселе просто не хотела повторять свои заверения, если в них не поверили с первого раза. Она дала слово, и выполнит его, а сейчас остаётся молча прощаться. Так ни и сидели в тишине и спокойствии, когда вдруг с улицы донёсся знакомый запах. Ведьма оскалила зубы. Тот человек! Тот самый! Который поймал её в селении у гор! Тот человек!

В это время вернувшийся с гор Вийник как раз подходил к дому своего друга. Он отказался от всех своих планов, едва поспал и поспешил в Карвийн. Не столько благодарить за помощь, сколько делиться сделанными за десять лет открытиями. Их явная связь с нелепым нападением степной девочки тревожила больше всего.

— Ты чего? — испуганно позвала Кикса.

— А?.. — очнулась Тиселе. — Прости меня, маленькая сестричка. Я чую зло, которое входит в дом.

— Чуешь зло? — недоверчиво сморщилась девочка. — Ты и это умеешь?

— Волшебство имеет запах, — пояснила Тиселе. — В лесу все умеют его чуять, но только… из людей — только я так хорошо. Только ведьма. Я чуяла волшебство, которое сорвалось с поводка твоих юных собратьев. Прости, маленькая сестричка, что напугала тебя тогда.

— А сейчас ты что чувствуешь? — заинтересовалась Кикса.

— Сюда идёт человек… — медленно проговорила ведьма втягивая воздух сквозь расширенные ноздри. — Очень сильный. Смелый. Безжалостный. Но… он не враг этому дому. Я слышу его шаги — в них ожидание приюта.

— А, — догадалась Кикса. — Я знаю. Это друг магистра, наверное. Он говорил, что к нему придёт его друг, только не сегодня, а через два дня или позже.

Она с любопытством поглядела на ведьму.

— Говоришь, безжалостный? Я слышала, он преступник. Его поймали и на десять лет отправили на корабль, короне служить. Вместо тюрьмы.

Тиселе это ни о чём не говорило.

— Он входит в дом, — объявила она. — Маленькая сестричка! Никому — ни сестре, ни матери, ни отцу, ни брату, ни жениху, ни возлюбленному, ни учителю, ни ученику, ни врагу, ни другу — не говори обо мне! Клянёшься?

— Клянусь, — послушно кивнула девочка. — Я тебя не выдам. Но магистр и Танар с Ковеком…

— Ничего, — отмахнулась ведьма и весело усмехнулась. — Я убегу, они не поймают.

Кикса с сомнением посмотрела на девушку, которая была меньше её ростом и вдвое худее. Если магистр захочет её найти, найдёт обязательно, где бы ведьма ни пряталась. Но спорить девочка не стала. Иногда хочется поверить в чудо. Тиселе подошла к окну, высунулась из него и пронзительно засвистела. Обратно сможешь вернуться верхом на вьюге, сказал ей страж. А что такое вьюга, как не ветер со снегом? И ветер, и снег умела высвистывать любая Заклятая, но погоде нужно время, чтобы разгуляться.

— Что ты делаешь? — испугалась Кикса. Она не умела чуять, как Тиселе, но не носом — кожей почувствовала пришедшие в движение силы.

— Убегаю, — засмеялась Тиселе. — Но не сразу, маленькая сестричка. Ложись спать. Когда ты проснёшься, скажешь, что я уснула вечером, а утром ты меня не нашла на месте.

— А ты? — настороженно спросила Кикса. Тиселе втянула воздух и хищно оскалилась. Тот человек! Он победил её, отобрал туку и плащ, потерял их, а теперь пришёл следом за ней. Совпадение? Ведьма верила в волю людей и в веления судьбы. Случайностям не было место в её мире. Она должна знать, что тот человек скажет усталому волшебнику!

— Я не причиню вреда этому дому, — заверила она девочку. — Не бойся. Спи.

Когда ведьма, уменьшившись до размеров крысы, пробралась в нужную комнату, в ней вёлся разговор, вовсе Тиселе не понятный. Она спряталась в тенях и пробралась под небольшой столик, возле которого сидели волшебники.

— Да ладно тебе, Заль, не оправдывайся, — проговорил знакомый голос того самого человека. Сытого и усталого хищника, как решила ведьма в первую встречу, сейчас, пожалуй, скорее усталого.

— Нет, я должен был вмешаться намного раньше! — упрямо повторял Залемран. Магистр Залемран, то есть один из старейшин в этом селении. Не слишком ли он молод?

— Вздор! — отрубил тот самый человек. Молодой старейшина вздохнул.

— Ты не должен был отдуваться за всё один, — пробурчал он.

— Стоило возвращаться через десять лет, чтобы вернуться к тому же разговору, на котором простились, — раздражённо ответил тот самый. — Ты был прав тогда, когда говорил, что докладывать о круге — глупость. И когда остался по эту сторону — тоже прав. Мы смогли изучить его действие, а не соваться наобум, как остальные. Кто бы ещё, кроме тебя, сохранил рассудок и не полез в самое сердце? Доволен?