Границы между нами

Носок правого ботинка Дэна висел над краем пропасти, которая кипела огненным штормом. Второй ногой Дэн намеренно зацепился за металлическую петлю, которая выкорчевалась из бетонной плиты после взрыва. Он протянул обе руки, чтобы схватить миссис Вилсон. Плита с женщиной, падая, опустилась на уровень крыши, но была слишком далеко — их разделял метр, а то и полтора.

Пальцы Дэна и миссис Вилсон лишь едва коснулись друг друга. Расстояние было слишком большим. Дэн рывком подался вперед, дальняя нога выскочила из кроссовка и он потерял равновесие. Плита на его глазах продолжила свое падение с высоты в огненную пропасть. В глазах мамы не было страха — он видел лишь осознание и принятие, и от этого его сердце сжалось болью. Но все это было уже не важно — еще мгновение, и он полетит вслед за ней. Он не спас ее, но ему не придется винить себя в этом, потому что он тоже утонет в этом пламени. Чувство свободного падения уже приняло его в свои лапы, но вдруг чьи-то пальцы схватили его за край куртки и резко дернули на себя. Дэн кубарем покатился по крыше, отдаляясь от обрыва. Только сейчас он сообразил, что вместе с ним упала и Алиса — это она выдернула его, спасла от падения в пропасть. Зачем? Он должен был сгореть в этом же пламени вместе со своими родителями, иначе его сожжет огонь боли, который разжегся внутри него самого. Он оттолкнул Алису от себя, снова вскочил на ноги и бросился к краю крыши. Дэн упал грудью на горячий бетон и перегнулся через обломанный край крыши. Его лицо тут же обдало жаром. Область в районе бровей заныла, скорее всего они попросту сгорели, но физической боли он не чувствовал. Пожар горел не внизу. Пожар горел внутри самого Дэна. Он не видел матери. И больше никогда ее не увидит. Из глаз текли слезы, но они тут же испарялись или превращались в капли пота, который покрыл все тело Дэна. Сил встать не было. Сил жить не осталось.

— Какая эпичная сцена, — сквозь шум раздался чей-то голос сзади.

Дэн зарычал узнав его. Дородо. Зубы стиснулись с такой силой, что вот-вот треснут.

— Лабораторная змея сдохла. Сложно представить более приятный подарок судьбы.

Дэн обернулся и с ненавистью просверлил глазами фигуру мелкого предателя. Дородо стоял у дверей лифта — того самого, на котором они с Алисой поднялись сюда. На его губах гуляла самодовольная ухмылка. Он больше не был похож на того добродушного парня, к которому они привыкли. На поляне он и муху бы не обидел, а теперь был готов уничтожить сотни людей. Злоба и чувство превосходства некрасиво искорежили его лицо.

Дэн медленно поднялся и выпрямился во весь рост, пока Дородо неспеша подходил к ним. Алиса встала рядом с Дэном.

— После падения Лаборатории, сам Центр обратится в бегство. Кучка управленцев без этого здания, без своей власти, которая была сконцентрирована здесь — они ничто. Я победил. Пока они пировали здесь, за богатыми столами, мы подтирали задницы лопухами в лесу. Все эти годы… Все эти годы я ненавидел каждого, кто жил здесь. И каждый причастный заслуживает смерти или позорного бегства. Теперь настал их черед жить в лесу и подбирать те крохи, которые мы им позволим подобрать.

Дородо осторожно подошел к краю и заглянул вниз. Он присвистнул.

— У-у-ух. Выглядит мощно. Кто бы мог подумать, что бояться нужно не великой Геруко, а всего лишь одного человека, на которого даже ставки никто не ставил. Правда же? — Дородо вопросительно посмотрела на Алису и Дэна. Он ожидал восхищения, но видел лишь ненависть и растерянность.

Огонь с каждой секундой полыхал сильнее. Жар усиливался. Пилот, осознав, что ему уже не нужно ждать главу Лаборатории, снова завел двигатель вертолета, собираясь улетать с крыши, которая вот-вот планировала рухнуть вместе с Лабораторией. Тем временем Дородо продолжил свою мысль, перекрикивая шум вертолета: