Гражданская война в Испании 1936–1939

В 10-тысячном Дуранго не было средств противовоздушной обороны и вообще никакого военного присутствия. В церкви как раз служили мессу, и сброшенные на нее бомбы убили 14 монахинь, священника и большую часть молящихся. Затем истребители «Хейнкель-51» принялись расстреливать разбегающихся жителей. В этой атаке погибло 250 гражданских лиц. Целью налетов было заблокировать обломками выходы из города, но поведение пилотов истребителей только этим не объяснить[552]. Генерал Кейпо де Льяно заявил по радио Севильи, что «наши самолеты бомбили военные объекты в Дуранго, позже коммунисты заперли священников и монахинь, безжалостно их перебили и подожгли церкви». 2 апреля националисты утверждали по радио Вальядолида, что «в Дуранго были атакованы только военные цели. При этом подтверждается, что церковь разрушили красные. Церковь Санта-Мария подожгли, когда она была полна прихожан»

[553].

Главные цели того дня включали три названных горы, бомбовые рейды сочетались с заградительным огнем артиллерии перед атакой наваррских войск Алонсо Веги. Бомбардировщики легиона «Кондор» приступили к бомбометанию в 8 утра: «за 2 минуты было сброшено 60 тонн бомб», как записал Рихтхофен, с командного поста которого открывался «очень хороший обзор». Наваррские солдаты надели «белые мундиры, чтобы их могли опознать немецкие летчики. Впереди развевался национальный флаг»[554]

. Баскская милиция, gudaris, не знала, что происходит; ее сразу опрокинули карлисты в красных беретах, кричавшие свое «Viva Cristo Rey!». Подтянуть резервы было невозможно из-за ударов с воздуха по всем ведущим к фронту коммуникациям. Телефонная связь с передовыми позициями была нарушена при артподготовке.

Баски успешно отбили гору Горбеа и потом удерживали ее два месяца, обеспечивая защиту своего правого фланга. Но на следующий день они потеряли две других стратегически важных высоты, а воздушные налеты на город Очандиано и его окрестности пробили брешь в обороне. Gudaris (солдаты басконской армии) были деморализованы подавляющим превосходством противника в воздухе: они могли отбить свирепую атаку карлистской пехоты, но не располагали ни средствами ПВО, ни истребителями для прикрытия. У двадцати батальонов не было надлежащего автоматического оружия, в некоторых пулеметных ротах было всего по нескольку автоматов.

4 апреля Рихтхофен записал: «Истребители косят красных на склоне горы. 200 трупов, 400 пленных». Баскские силы были оттеснены, но зарылись в землю и продолжали бой. «Мы не перестаем изумляться стойкостью красной пехоты. Красные истекают кровью»[555].

Отданный позже в тот день Молой приказ приостановить наступление взбесил Рихтхофена. «Война здесь – нудное занятие. Сначала испанцев уведомляют об операции. Прорабатываются боевые приказы. Потом разведка, потом посещение ставки. Изучение боевых приказов, предложения об изменениях, возможно, угрозы: «Только без нас». Проверка, дошли ли приказы до исполнителей и выполнены ли». Следующим утром его бомбардировщики работали, как договаривались, «но пехота бездействует и просит еще поддержки». Мола приказал возобновить наступление назавтра. «Мы совершенно беспричинно сбрасываем бомбы, – записал Рихтхофен. – (Отправлена) телеграмма протеста Франко»[556]

.

6 апреля националисты объявили о блокаде республиканских портов на побережье Кантабрии. В тот же день их крейсер «Almirante Cervera» при моральной поддержке малого эсминца «Admiral Graf Spee» остановил британское торговое судно. Подоспевшие британские эсминцы «Blanche» и «Brezen» эскортировали «купца» в Бильбао.