Грехи Брежнева и Горбачева. Воспоминания личного охранника

Чем дальше отступает то время, тем больше мне кажется: если бы Брежнев ушел с поста в середине семидесятых, он сохранил бы о себе хорошую память. Ведь все дурное, трагикомическое было связано с ним в последние шесть-семь лет его правления. Может быть, я наивен или субъективен. Может быть. Тем не менее ведь это же было при нём: введена пятидневная рабочая неделя, установлены пенсионные возрасты для мужчин и женщин (соответственно 60 и 55 лет), колхозникам стали платить деньги и так же, как и горожанам, назначили пенсии. Повышались зарплаты, снижались цены. Теперь говорят, что, мол, за счет расходов национальных богатств – золота, нефти, газа. Но ведь и освоение этих богатств в районах Сибири и Дальнего Востока широко началось именно во времена Брежнева – Уренгой, Надым, Сургут. В Европу потянулись трубопроводы. А ВАЗ, а КамАЗ, другие гиганты – тоже при нем. А космос, а мощные вооруженные силы, а ядерный потенциал? Мы были действительно сверхдержавой, с нами считались все.

В международных делах – договоры о противоракетной обороне (ОСВ-1, ОСВ-2), укрепление связей с ФРГ, Францией, США.

Конечно, после событий в Праге в августе 1968 года репутация страны оказалась крепко подмочена. Но уже в начале семидесятых снова наступила разрядка международной напряженности, главу советской державы снова приветствовали в разных странах мира, в том числе в США.

1969–1975 годы характеризовались самой активной внешнеполитической деятельностью Брежнева – поездки по стране, по Европе, визиты в Индию и США, встречи с главами государств, деловыми людьми, интеллигенцией. В этот период началось потепление в наших отношениях с Соединенными Штатами и странами, входящими в блок НАТО. Думаю, что это было концом «холодной войны». Встречи и беседы в верхах – с президентами США и главами европейских стран – показали, что можно вести мирный диалог, не бряцая оружием. В ту пору и были заложены основы для заключения в 1975 году мирного Хельсинкского соглашения по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Больше всего в этот период мне запомнилась моя первая поездка в США в качестве заместителя начальника личной охраны Брежнева. Шел июнь 1973 года. Я впервые попал на тот континент, было интересно буквально все.

Как только мы приземлились и вышли из самолета, хлынул мощный ливень. Мы промокли до нитки. А через пять минут снова засверкало солнце, и сразу стало жарко и душно, как в парной. Температура была больше тридцати градусов. Как будто нас специально окатили, чтобы смыть все то лишнее, что мы могли привезти из Москвы.

На лужайке у Белого дома состоялась торжественная встреча советского лидера, звучали гимны двух стран, и я вместе с волнением испытывал и чувство гордости за свою страну. После переговоров Брежнева с Никсоном кавалькада машин двинулась в Кемп-Дэвид – загородную резиденцию американского президента. Безупречно ровная, как стол, дорога, аккуратные городки и поселки, леса, луга, поля – как на рекламном макете. Первое, по сути, знакомство с Америкой, первое, невольное сравнение с нашей страной – увы, далеко не в нашу пользу.

Кемп-Дэвид удивил меня довольно простым снаружи видом – обычные темно-зеленого цвета домики, обитые досками. Внутри, однако, они оказались очень уютными, располагали к отдыху. Просто, но со вкусом. У каждого домика стояли электрокары, можно было моментально добраться до любой точки территории.

Охраняли резиденцию бравые морские пехотинцы, жившие тут же. Наша охрана разместилась по соседству с ними. Очень интересно было наблюдать за американскими коллегами – и как несут службу, и как отдыхают, и как питаются. И опять – сравнение не в нашу пользу. Мясные стейки, соки, воды, витамины. Наше питание от их – как небо от земли.

По традиции их секретная служба несла охрану и нашего Генерального секретаря.

После Кемп-Дэвида мы снова вернулись в Вашингтон, здесь у Брежнева состоялись встречи с бизнесменами, другой почтенной публикой. Очень много разговоров велось вокруг так называемого еврейского вопроса. Тема в ту пору была очень болезненной, и, видимо, помощники нашего Генерального заранее хорошо потрудились, потому что он рассказывал о положении евреев в СССР очень четко и ни одна реплика не застала его врасплох.

В. конце визита Никсон пригласил Брежнева к себе на ранчо в Сан-Клементе – местечко неподалеку от Лос-Анджелеса, на берегу Тихого океана. 23 июня 1973 года на машине «шевролетт» с американским водителем я возвратился в Кемп-Дэвид, чтобы забрать вещи Леонида Ильича, оставшиеся там после его переговоров с американским президентом. Еще раз любуясь сельскими просторами, провинциальной благоустроенностью, я думал о том, что вот земля и природа у них те же, что и у нас, и когда же мы наконец заживем так же безбедно, как люди Нового Света. Забрав вещи, мы примчались обратно в Вашингтон, и тут же с военного аэродрома я вылетел в Калифорнию. Следом, минут через сорок – сорок пять, на президентском самолете должны были вместе вылететь Никсон и Брежнев.