Григорий Зиновьев. Отвергнутый вождь мировой революции

В 1917 году… у нас в ЦК в Петрограде было решено… созвать съезд Советов, открыть восстание и объявить съезд Советов органом государственной власти. Ильич, который в то время находился вне Петрограда в подполье, не согласился с ЦК и писал, что эту сволочь (Демократическое совещание) надо теперь же разогнать и арестовать… Мы же, практики, считали, что невыгодно тогда было так действовать… И несмотря на все требования Ильича, мы не послушали его, пошли дальше по пути укрепления Советов и довели дело до съезда Советов 25 октября, до успешного восстания. Ильич был уже тогда в Петрограде. Улыбнувшись и хитро глядя на нас, он сказал: да, вы, пожалуй, были правы»⁸³.

Так Сталин подтвердил, что ЦК отклонил требование Ленина, согласившись с Зиновьевым и Каменевым о необходимости начать вооруженное восстание только после открытия Второго Всероссийского съезда Советов.

Больше о «штрейкбрехерстве» Зиновьева и Каменева тогда никто не вспоминал. Ни Ленин, ни члены ЦК. Весьма вероятно, не без оснований. Ведь уже 3 ноября (21 октября), на следующий день после обсуждения писем Владимира Ильича, тайна большевиков стала секретом Полишинеля. Петроградская газета «Антант», издававшаяся на французском языке, который отлично знали бывшие политэмигранты, опубликовала интервью с «одним из лидеров максималистов», то есть большевиков.

«20 октября, — якобы сказал неназванный человек, — несмотря на опасения буржуазной прессы, будет спокойным. Мы выйдем на улицы 25 октября, в час, когда петроградский съезд Советов сформирует революционный парламент, на который мы будем опираться… После падения Временного правительства, не способного разрешить все трудности настоящего времени, мы провозгласим диктатуру пролетариата. Министерству, список которого уже составлен во главе с Лениным и Троцким, будет поручено вытащить страну из тупика, в котором она находится. Опираясь на Советы, новое правительство не подпишет немедленного мира, противоречащего нашему революционному идеалу. Но мы объявим о немедленном перемирии на всех русских фронтах, чтобы прекратить страшную бойню. Мы сможем тогда сразу же провести планируемые крупные социальные реформы, среди которых на первом месте передача земли крестьянам… Если мы натолкнемся на отказ Германии, то объявим войну, революционную войну до победы за наши идеалы…»⁸⁴.

Кто же был этот таинственный «один из лидеров» большевиков? Сам ли Ленин, или Зиновьев, Каменев, Троцкий, а может, кто-либо из членов ЦК? Неизвестно. Но, вполне возможно, никакого человека, давшего интервью, просто не было. Заметку подготовили во французской военной миссии по заданию из Парижа? Может быть, может быть. Во всяком случае, автор материала проявил необычное глубокое знание и программы большевиков, и их стратегии, тактики.

Но как бы то ни было, неприятности для Зиновьева с этого дня кончились. Даже его второе принципиальное предложение о создании блока большевиков с другими социалистическими партиями ЦК также обсудил и согласился с ним. На заседании, проходившем в самый канун революции, 6 ноября (24 октября), Каменеву и Берзиню поручили провести переговоры с левыми эсерами⁸⁵.

Глава 4

ЦК большевистской партии скрупулезно выполнил свое решение. Еще 25 (12) октября образовал Петроградский военно-революционный комитет (ПВРК) под председательством Л. Д. Троцкого. Спустя четыре дня — уже общероссийский Партийный центр, в который вошли А. С. Бубнов, Ф. Э. Дзержинский, Я. М. Свердлов, И. В. Сталин, М. С. Урицкий. И ПВРК, и Партийный центр опирались на созданную еще в апреле 1917 года Военную организацию при Петроградском комитете и подчиненную ей Красную гвардию.

Но только утром 6 ноября (24 октября) по всей столице начали пешком, на грузовиках передвигаться отряды красногвардейцев, солдат гарнизона, прибывших из Кронштадта и Гельсингфорса матросов. Они брали под охрану разводные мосты, Центральный телеграф, Петроградское телеграфное агентство, Балтийский и Варшавский вокзалы. К вечеру заняли Центральную телефонную станцию, Государственный банк, Николаевский (Московский) вокзал.

Словом, действовали строго по старому, разработанному еще в сентябре плану Ленина.

Утром 7 ноября (25 октября) газета «Рабочий путь» вышла с «шапкой» через всю первую полосу: «Вся власть Советам рабочих, солдат и крестьян! Мира! Хлеба! Земли!». Одновременно на улицах столицы начали раздавать воззвание «К гражданам России!», своим содержанием несколько забегавшее вперед: «Временное правительство низложено. Государственная власть в руках Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов — военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона. Дело, за которое боролся народ — немедленное предложение мира, отмена помещичьей собственности на землю, рабочий контроль над производством — это дело обеспечено.