Гробницы пустоты

– Погодите-ка. Я кажется запутался. Они что, все сходили с ума и кончали жизнь самоубийством?

На что Изма качнул головой:

– Не все. Но очень многие. Это пошло еще с графа Кхамейра, единственного, кто в одиночку отправился в паатовые леса и возвратился оттуда живым.

– И что, предок Аргуса тоже спятил и в конечном итоге наложил на себя руки?

– Я не уверен, но сдается мне, он просто не смог пережить побег единственной дочери с каким-то залетным пройдохой.

– Прямо-таки пройдохой?

– Ну, может и не пройдохой, – уклончиво ответил Изма, – но сына она от него родила, притом далеко за пределами Боиджии. Я никогда не расспрашивал хозяина обо всех подробностях его жизни вне здешних мест. Да у меня и духу бы на это не хватило. Но я весьма наблюдателен, да и жизненный опыт у меня кое-какой имеется. В общем, вряд ли ошибусь, предположив, что мать хозяина умерла при родах, а его непутевый папаша продал младенца за долги.

От последнего заявления я в буквальном смысле остолбенел, позабыв про все вопросы, что до этого крутились в голове.

– Вот так сюрприз…

А Изма усмехнулся:

– А вы думали, он рос в любви и заботе? Как бы не так! Родной отец его продал куатам, когда впутался в какую-то грязную авантюру. Всем известно, что с куатами шутки плохи, вот и получилось то, что получилось.

Невольно оглянувшись в ту сторону, за которой совсем недавно скрылся Аргус, я вдруг ощутил злость, вызванную столь чудовищной несправедливостью. Теперь-то стало понятным, почему бегство Мекета вызвало в нем столько ненависти. Каждый из мужчин, кто так или иначе мог стать для него отцовской фигурой, в конечном итоге оказывался предателем.

– Надеюсь, вы не собираетесь его жалеть, юный господин? – вдруг спросил Изма, удивив меня своей проницательностью. – Хозяин гордец, каких поискать. Если надумаете с ним подружиться, не вздумайте проявить жалость. И вообще лучше забудьте о том, что я тут наговорил. Никому из нас это на пользу не пойдет.

– Забуду, как только выясню все до конца, – пообещал я, умолчав, что, в общем-то, не стремлюсь обзаводиться новыми друзьями. Особенно в лице маниакально-настроенного фанатика, чьи эксцентричные выходки невозможно предугадать.

– А чего еще я вам не рассказал?

– Как Метара узнала, что он Занди?

– Так ведь очевидно же, что папаша Аргус проболтался, прежде чем его убили. Похоже, госпоже куатов свидетель был не нужен, зато мой хозяин виделся отличным инструментом для достижения некоторых целей.

Ну и история! И все это время, Майра готовила юного Аргуса к роли своего приближенного. Быть может, даже преемника. Она сыграла на его уязвимости и использовала ее в собственных целях! Что ж, весьма в духе старой лейры.

– Изма, могу я задать вам еще один вопрос? – спросил я.

– Почему нет? Хуже-то уже не будет, верно?

– Откуда вы обо всем этом знаете?

Повисла пауза, течение которой затянулось настолько, что я уж было решил, что ответа не получу. Старый слуга, казалось, еще усердней стал вращать бокал. Наконец он сказал тихо-тихо:

– Даже такому социопату, как мой хозяин, иногда нужен тот, кто хорошо умеет слушать.

Это была точка в разговоре, после которой, и дураку стало бы ясно, никакого продолжения не последует.

– Что ж, спасибо вам, Изма, за откровенность.

– Не благодарите. Просто выбросьте все из головы.

Опрокинув в себя последние глотки вина, Изма поставил пустой бокал на поднос, собрал тарелки, которые мне бы уже не пригодились и, без долгих прощаний, выскользнул за дверь.

Пока я занимался набиванием собственной утробы, между делом собирая сплетни об Аргусе, солнце успело окончательно скрыться за горизонтом и на Мероэ опустилась бархатная ночь. У планеты не было естественных спутников, способных хоть немного разогнать густой мрак, а редкие уличные фонари с этим попросту не справлялись.

Сна не было ни в одном глазу, что вполне обуславливалось характером событий, которые мне довелось пережить. Разговор «по душам» с Измой так же не навевал покой, так что я, наплевав на все предупреждения, решил прогуляться по замку, погруженному в умиротворенную полутьму.

Я брел наугад, не имея ни малейшего понятия, куда несут меня ноги.

Один широкий коридор сменялся другим, мраморные лестницы провожали к галереям, а те, в свою очередь, сменялись новыми. Иногда я застывал на месте, чтобы полюбоваться каким-нибудь скульптурным произведением или картиной, едва подсвеченной редкими светильниками, но чаще всего пересекал без промедления, не оглядываясь, будто за мною по пятам следовал призрак.

Только после нескольких минут такого променада, я осознал, чего на самом деле ищу. Прислушавшись к себе, я понял, что хочу поговорить с Аргусом.

Отчего-то мне думалось, что он станет обретаться в самой высокой башне замка, и потому отчаянно искал способ добраться туда. Не самая умная выходка, знаю. Но ведь не Изму же мне было звать! Особенно учитывая, что и где он живет, я так же понятия не имел.

– Я же просил тебя не бродить здесь ночью.