Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель

Кобылка вскинула голову, чтобы увернуться от ласкающей руки, и чуть отпрянула, нервно подергивая хвостом. Прижав уши, она протянула ко мне любопытную морду.

– Так, значит, он продан? – спросила я, не обращая на нее внимания.

– Да. Боюсь, тебе будет не на ком поездить. Блонди, как видишь, тяжела на ногу, а жеребенка увезут в следующем месяце. – Дедушка засмеялся. – Разве что попытаешь счастья с трехлеткой Форреста. Не сомневаюсь, он тебе разрешит, если ты его попросишь.

Кобылка придвигалась все ближе ко мне. Жеребенок с заинтересованным видом побежал к ней. Сзади, где-то на дорожке, послышались приближающиеся шаги. Я все пятилась от лошади, пока не прижалась спиной к воротам. Она снова протянула морду и стала шумно обнюхивать мое платье.

– Если попрошу кого? – еле дыша, спросила я.

– Да Форреста, разумеется. Какого дьявола с тобой творится, Аннабель?

– Ничего. А что со мной должно твориться?

Шаги слышались ближе.

Дедушка с любопытством разглядывал меня.

– Да ты вся белая как полотно! Можно подумать, боишься лошади!

Я ухитрилась выдавить из себя смешок:

– Боюсь? Какая нелепость! Ну-ка, Блонди…

Я потянулась к голове кобылки, надеясь, что дедушка не заметит, как дрожит поднятая рука. Кобылка покусывала кончик моего пояса. Жеребенок стоял у нее за плечом и таращился на меня. В любой миг он мог тоже полезть ближе…

Я отвернулась от задумчивого, недоумевающего взгляда дедушки и быстро произнесла:

– А мне казалось, мистер Форрест в Италии.

– Он приезжает на этой неделе, мне Джонни Рудд сказал. Они его не ждали так скоро, но, наверное, продать итальянский дом удалось быстрее, чем он рассчитывал.

Я попыталась оттолкнуть голову кобылы. С таким же успехом я могла бы пихать слона.

– А я думала, – нетвердым голосом сказала я, – что он уехал навсегда. В смысле, теперь, когда Холл сгорел и… все пропало.

– Нет-нет. По словам Джонни, он собирается поселиться в Уэст-лодже, а Рудды будут вести там хозяйство. Он вернулся в прошлом году, чтобы разобраться с остатками имения, и они с Джонни взялись за работу и начали восстанавливать старые сады. Сдается мне, этим он и собирается теперь заниматься.

– Да, Кон говорил…

Голос Кона раздался из-за поворота тропинки:

– Дядя Мэтью? Аннабель?

– Мы здесь! – отозвался дедушка.

Кобылка покусывала мое платье, и, отступая все дальше от нее, я так прижалась к воротам, что перекладина больно врезалась в спину. По лицу дедушки пробежала тень.

– Аннабель…

– Так я и думал! – раздался милосердный голос Кона как раз у меня за спиной. – Мне следовало догадаться, что ты приведешь ее прямо сюда!

Должно быть, выходя из-за поворота, он с первого же взгляда оценил ситуацию: дедушка, чье внимание разделилось между жеребенком и моим странным поведением; я, прижавшаяся спиной к воротам, что-то лепечущая и пытающаяся бессильными трясущимися руками оттолкнуть Блонди – и она, ласково дующая мне в грудь.

В глазах Кона вспыхнул веселый огонек, но он тут же перегнулся через ворота рядом со мной и одним энергичным шлепком отогнал назойливую кобылку прочь.

– А ну-ка брысь!

Блонди шарахнулась в сторону, прижав уши и разметав хвост по ветру. Жеребенок вскинул прелестную головку и поскакал за матерью. Я облегченно выдохнула, а Кон толкнул воротца и вошел в загон.

По счастью, дедушка все еще следил за жеребенком, который легким галопцем скакал в тени дерева.

– Отлично движется, правда? – ласково проговорил он.

– Да, красивый малыш, – согласился Кон.

– Малыш? – дрожащим голосом повторила я. – Он же выглядит просто огромным!

Искорка в глазах Кона показала мне всю неуместность подобной реплики в устах того, кто якобы большую часть жизни провел среди лошадей. Затем он, точно умелый актер, бросился исправлять положение, тайная нотка смеха была запрятана в его голосе так глубоко, что была слышна только мне.

– Да, здорово вымахал, учитывая, что ему всего-навсего год.

И Кон без проблем пустился в различные технические подробности с мистером Уинслоу – наверняка чтобы дать мне время прийти в себя.

– Я как раз говорил Аннабель, – скоро услышала я дедушкины слова, – что, если захочет прокатиться верхом, придется ей обращаться к Форресту.

– Форресту? Так он вернулся?

– Еще нет. Приедет на неделе. Джонни Рудд сказал, они не ждали его раньше осени, но, по-видимому, он продал виллу, так что приезжает жить в Уэст-лодже.

Кон облокотился о воротца рядом со мной и кинул на меня насмешливый взгляд из-под ресниц.

– Вот повезло-то, Аннабель. Он разрешит тебе покататься на том жеребенке от Маунтина.

Меня все еще трясла внутренняя дрожь, но я не намеревалась позволить Кону развлекаться за мой счет.

– Ты правда так думаешь? – откликнулась я с энтузиазмом в голосе. – Вот здорово!

Глаза Кона расширились.

– Конечно позволит, – заверил дедушка, – если только ты не растеряла вконец былую хватку! Хочешь пойти и взглянуть на него прямо сейчас?

– С удовольствием.

– А нельзя подождать? – вмешался Кон. – У тебя усталый вид.

Я посмотрела на него с легким удивлением:

– Ничуть не устала.