Грозовой август

— Будет, будет плакаться на судьбу! — крикнул Жилин. — Сам-то вон куда нацелился — на Порт-Артур!

Усталого до крайности Волобоя усадили в кресло, дали стакан холодной воды. Утолив жажду, комбриг начал возбужденно рассказывать о том, как добирался до Мукдена — сколько километров прошел по шпалам, где добывал платформы, какие преодолел заторы. Двигались они только днем, ночью отбивались от смертников. Половину бригады пришлось бросить на ремонт железнодорожного полотна. В столице Маньчжурии Чанчуне сделали короткую остановку. Волобой успел заскочить на полчаса в штаб фронта, который перебрался туда из Ванемяо и разместился в здании штаба Квантунской армии — в том самом здании, где еще недавно разрабатывались планы похода на Урал!

— Повидал там плененного командующего Квантунской армией Отодзо Ямаду, — улыбнулся комбриг.

— Ну и как он, Ямада? Грозен? — спросил Державин.

— Так себе, не очень, — неопределенно ответил Волобой. — Усы реденькие, небритый, как с гауптвахты.

К подъезду подкатила машина с представителями союзного командования.

— А вот и гости, — встрепенулся Державин и, повернувшись к Волобою, сказал: — Выходит, ты, дружище, прибыл в самый раз. Как говорят: с корабля на бал. Сейчас будем прощаться с союзниками.

Они вышли в приемную. У входа показались гости. Впереди шел Питчер, высокий, красивый, чисто выбритый полковник, с быстрым, настороженным взглядом. У него румяное, пышущее здоровьем лицо, четко очерченные губы. Из-под открытого ворота новенькой рубашки чернела, кучерявясь густым волосом, сильная грудь. Рядом с ним важно вышагивал долговязый английский вице-маршал авиации Малтби, взятый японцами в плен на одном из тихоокеанских островов. За ним едва поспевали сутулый, короткошеий генерал Смит с повязкой на глазу — заместитель начальника лагеря и еще несколько генералов.

Державин представил гостям своих офицеров. То же на ломаном русском языке сделал и Питчер. Гости были любезны, хозяева — радушны. Поговорили о погоде, о последних новостях. Питчер сообщил, что в штабе Макартура комплектуется отряд кораблей, который пойдет в Японию для подписания акта о безоговорочной капитуляции. Смит к этому добавил: в ближайшие дни все освобожденные военнопленные будут доставлены на родину. Все сели за стол. Державин провозгласил первый тост:

— Господа! За нашу победу над Японией, за долгожданный мир!

Потом выпили за глав правительств, за главнокомандующих, за доблестных солдат союзных армий. Худощавый заспанный генерал, покосившись на Питчера, провозгласил здравицу в честь советских десантников, которые спасли три тысячи союзных военнопленных.

Затем слово взял опять Державин и объявил, по какому поводу он устроил сегодня званый обед:

— Дорогие друзья! Сегодня десантники, которые принесли вам свободу, уходят дальше, на юг. Хочу поблагодарить вас за приятное знакомство и пожелать вам скорейшего возвращения домой, счастливой встречи с родными.

Это сообщение ошарашило Малтби, крайне удивило Питчера. Он отодвинулся от стола и нервно задымил сигарой.

— Как? Ваши танки пойдут на юг? Зачем? — в упор спросил он.

— Милостивый государь! Вы меня удивляете, — улыбнулся Державин. — Мы продолжаем разоружать Квантунскую армию — выполняем общую с вами задачу. Разве вы против?

Английский вице-маршал сжал губы, положил вилку на тарелку с закуской и выразил сожаление, что русское командование не согласовывает своих действий с союзным командованием.

— Есть приказ генерала Макартура прекратить всякие наступательные операции, — заявил он.

— Позвольте, позвольте! — поднял руку Державин. — Разве на Западе мы руководствовались приказами Эйзенхауэра или Монтгомери? Разве приказы нашего Верховного Главнокомандующего распространялись на ваши войска?

— Без координации наших действий в Азии наступит хаос, — убежденно сказал Питчер и продолжил свою мысль: — Победа еще не всегда рождает успех. На войне все делается по плану. А вы не учитываете планы союзного командования. Это не есть хорошо.

— Но разве разоружение японских частей не входит в планы союзного командования? Неужели генерал Макартур против разоружения Квантунской армии?

Питчер не стал отвечать на этот вопрос, начал рассуждать о том, как бывает опасно в дороге потерять рулевое управление, как страшен хаос, который может наступить в этих полудиких странах, если не нажать вовремя на тормоза. Напомнил полные тревоги слова генерала Макартура о тайфуне: «На Юго-Восточную Азию надвигается ужасный тайфун, а наши спасительные корабли находятся за семь тысяч миль от ее берегов».

— Я понимаю, почему вы спешите на юг, — высказал свою догадку Питчер. — Вы хотите показать огромные масштабы вашей операции и доказать нам, что ваши танки за пять дней войны решили судьбу восточной кампании? Но это смешно. Мы здесь воевали почти четыре года. Да и не в этом дело. Все решила наша бомба. Да, да, она!