Губерман Игорь

Сегодня ценят мужикиуют, покой и нужники;и бабы возжигают самина этом студне хладный пламень.

Теперь другие, кто помоложе,тревожат ночи кобельим лаем,а мы настолько уже не можем,что даже просто не желаем.

В лета, когда упруг и крепок,исполнен силы и кудрей,грешнейший грех — не дергать репокиз грядок и оранжерей.

По весне распустились сады,и еще лепестки не опали,как уже завязались плодыу девиц, что в саду побывали.

Многие запреты — атрибутзла, в мораль веков переодетого:благо, а не грех, когда

ебут милую, счастливую от этого.

Природа торжествует, что права,и люди, несомненно, удались,когда тела сошлись, как жернова,и души до корней переплелись.

Рад, что я интеллигент,что живу светло и внятно,жаль, что лучший инструментгоды тупят невозвратно.

Давай, Господь, решим согласно,определив друг другу роль:ты любишь грешников? Прекрасно.А грешниц мне любить позволь.

Молодость враждебна постоянству,в марте мы бродяги и коты;ветер наших странствийпо пространствудевкам надувает животы.

Не почитая за разврат,

всегда готов наш непоседа,возделав собственный свой сад,слегка помочь в саду соседа.

Мы в ранней младости усердныот сказок, веющих с подушек,и в смутном чаянье царевныперебираем тьму лягушек.

Назад оглянешься — досадаберет за прошлые года,что не со всех деревьев садапоел запретного плода.

От акта близости захватывает дух сильнее,чем от шиллеровских двух.

Готов я без утайки и кокетствапризнаться даже Страшному суду,что баб любил с мальчишествадо детства,в которое по старости впаду.

Я в молодости книгам посвящалинтимные досуги жизни личнойи часто с упоеньем посещалодной библиотеки дом публичный.

Когда тепло, и тьма, и море,и под рукой крутая талия,то с неизбежностью и вскоредолжно случиться и так далее.

Как давит стариковская перинаи душит стариковская фуфайкав часы, когда танцует балеринаи ножку бьет о ножку, негодяйка.

Случайно встретившись в адус отпетой шлюхой, мной воспетой,вернусь я на сковороду уже,возможно, с сигаретой.

Глава 9

ДАВНО ПОРА, ЕБЕНА МАТЬ,

УМОМ РОССИЮ ПОНИМАТЬ!

Я государство вижу статуей:мужчина в бронзе, полный властности,под фиговым листочком спрятаногромный орган безопасности.

Растет лосось в саду на грядке,потек вином заглохший пруд;в российской жизни все в порядке;два педераста дочку ждут.

На наш барак пошли столбысвободы, равенства и братства;все, что сработали рабы,всегда работает на рабство.

Не тиражируй, друг мой, слухов,компрометирующих власть;ведь у недремлющего ухавнизу не хер висит, а пасть.