Гусь

– Зима – это перемены! Я не очень их люблю. Я бы хотела, – она закрыла глаза, развернула Гуса к себе, – я бы хотела вечное лето!

Возлюбленные соединились в поцелуе, долго не отпуская друг друга.

– Пойдём завтракать? – Гус еле оторвался от изумрудных глаз Линды.

– А что, одних поцелуев на завтрак тебе мало? – игриво спросила она.

– Я бы разбавил их горячей чашкой кофе и мягким хрустящим печеньем!

– Печеньем!? – кокетливо воскликнула Линда. – Я согласна!

– Меню завтрака одобрено! Позвольте приступить к его претворению в жизнь?

– О, да! А я в ванну! И добавь в кофе, – Линда сделала рукой повелительный жест, – корицы! Немного корицы, как я люблю.

– Есть добавить корицы! – прокричал Гус из столовой.

Кофейный аромат охватил дом Линды. Сдобренный специями, он сладковато дурманил сознание. Воздушное печенье вовсю золотилось и поднималось в духовке в ожидании начала завтрака. Линда вышла накинув шёлковый халат цвета спелой вишни и поведя носом и чуть прикрыв глаза, опустилась за стол.

– Всё как ты хотела, любимая!

– Да, – протянула Линда. – Пропорции корицы и температура выдержаны профессионально.

– Из меня получается профессиональный пекарь?

– Из тебя получается мой любимый мужчина! – Линда засмеялась, поддевая указательным пальцем нос Гуса.

Хруст печенья перемешался с восклицаниями о вкусе кофе. Завтрак искрился радостью, переливался ароматными запахами, наполняя счастьем два любящих сердца.

– Ммм…, Линда сделала финишные глотки кофе и облизнула губы.

Гус открыл входную дверь и достал из почтового ящика свежий выпуск «Аскерийских новостей».

– Гус, зачем ты таскаешь эти газеты? Есть же гаверофоны, современные средства.

– Ты же знаешь, дорогая, я не люблю эти модные штуковины. Они мешают мне познавать мир.

Линда укоризненно выхватила газету из его рук. Её взгляд невольно упал на огромную фотографию молодого человека с ярким заголовком «Гусь жив! И мы знаем, как он выглядит!»

– Что случилась, Линда? – воскликнул Гус, видя, как меняется выражение её лица.

Линда выронила газету. Секунду назад владевшее ею счастье сменилось страхом и нарастающей бледностью. В мгновение тело съежилось, скрючилось, плечи передёрнула легкая дрожь. Линда опустила голову, обхватила её руками, протяжные рыдания сотрясли женщину.

– Нет, нет, я не хочу! – она сначала робко всхлипывала, а потом сдалась нарастающему плачу, вырывающемуся из груди.

– Линда, что случилось? – Гус вскочил со своего места, подбежал к ней.

– Это происходит не со мной, это просто сон! – Линда подняла на Гуса красные от слёз глаза. – Скажи, что сон! Скажи, что на этом фото не ты! Пожалуйста, скажи!

Она схватила Гуса, затрясла его за плечи, неистово крича, отдаваясь состоянию истерики до конца.

Он поднял с пола газету. Гус смотрел на Гуса, обозначая новый поворот в его жизни, выставляя на показ всей Аскерии тайну, результат научного эксперимента.

– Это правда? – Линда кричала, захлебываясь в слезах. – Это ты?

– Да, – отозвался Гус глухим голосом. – Это моё фото, теперь ты знаешь обо мне всю правду!

– Я не хочу этого знать! Слышишь, не хочу знать правды! Нет ничего ужаснее правды! Я её ненавижу!

Лицо Линды перекосила злоба, ухватившись за край скатерти, она резко дёрнула её на себя. Битое стекло разлетелось по столовой, нарушая привычный порядок этого дома. Женщина рванулась к полкам с книгами. Поочерёдно сбрасывая одну за другой, она продолжала неистово кричать, срываясь на рыдания. Гус бросился к ней, пытаясь успокоить.

– Линда! Успокойся, в этом нет ничего страшного!

– Ничего страшного? – она остановилась, бешено сверкая глазами. – Они же уничтожат тебя! Ты что, не понимаешь этого?

– Почему уничтожат? Чем я им мешаю? Что я сделал такого?

– Что ты сделал? – Линда зло засмеялась. – Ты их не знаешь! Это же система! Понимаешь, система!

– Нет никакой системы! Есть я и ты, есть наша любовь. И никто не сможет этому помешать! Линда, я люблю тебя!

– Любовь? Ты не знаешь всего, ты вообще ничего не понимаешь! Тебе угрожает опасность!

– Люди не сделают мне плохого, – Гус обнял Линду, прижал к себе. – Объясни мне, в чём опасность?

– Это конец, Гус! – Линда начинала овладевать собой. – Я должна сейчас уехать. Ты будешь здесь. Я запрещаю тебе выходить на улицу, покидать этот дом. Здесь тебя не будут искать, здесь ты в безопасности.

– Да объясни, что происходит!

Линда успокоилась, смахивая последние слезинки. Она подошла к зеркалу, начала приводить себя в порядок.

– Тебя ищут по всей Аскерии! Ты стал героем, ты стал знаменем, символом, но эти журналисты вытащили всё наружу.

– Но я не стремился к этому!

– Тебя сделали им! Но сделали из мёртвого, а ты оказался жив. Ты оказался живым лидером.

– Но я не хочу им быть! Это не мой выбор!

– Выбор одного меркнет перед выбором всей Аскерии. Система сильнее человека, – Линда запнулась.

– Человека? – теперь уже на глазах Гуса выступили слёзы.

– Ты же птица… – удивление озарило её лицо.

– Я? – Гус шагнул к Линде. – Я – человек!

– Не-е-ет… – Линда смотрела на него глазами, полными изумления. – Я-то думала, почему ты не похож на остальных. Вот в чём твоя особенность…