How Asia Found Herself

Сравнительный метод Абд ал-Халика также позволяет нам понять, какие фактические ошибки он допустил из-за отсутствия надежного корпуса существующих исследований на урду по истории или доктрине буддизма. В нескольких случаях он утверждал, что Сингутама (то есть Гаутама, исторический Будда) родился после пророка Мухаммада. Действительно, опираясь на гениальные (хотя и в конечном счете ошибочные) расчеты Абд ал-Халика, основанные на датах бирманского календаря, он заявил, что Сингутама - Будда - родился 12 шавваля 123 хиджры (30 августа 741 г.) и умер в 203 году хиджры (818 г.). Он также предположил, что Сингутама умер в бирманском городе Мулмейн. Однако, как установили к тому времени британские ученые и их бенгальские и цейлонские коллеги, Гаутама Будда не только жил более чем на тысячу лет раньше, но и умер в индийском городе Кушинагар. Этот город находился не в далеком Мулмейне, а всего лишь в 180 милях от родного города Абд аль-Халика.

Однако если расчеты Абд аль-Халика были еще одной из многочисленных ошибок в эмпирических фактах, допущенных европейскими и даже азиатскими исследователями буддийской истории в XIX веке, то это не было бессмысленной ошибкой. Ведь представленная им временная линия логически согласуется с более широкой теологической схемой, в которую он вписывал "религию Бирмы". Его поздняя дата смерти Будды согласовывалась с истинными претензиями ислама: если Шингутама родился после Мухаммеда, который по давней догме считался "последним пророком", то он не мог быть последним и окончательным посланником Бога. Таким образом, фактические расхождения в "Сайр-и Бархма" не столько подрывают достижения Абд ал-Халика, сколько привлекают наше внимание к его теологическим целям и их собственной культурной логике.

 

Импровизированные методы межкультурного обучения

Для достижения своей цели - понять (хотя затем и опровергнуть) "религию Бирмы" - Абд ал-Халику очень помогли бы мусульманские аналоги словарей и грамматик, которые были одними из самых ранних работ, опубликованных европейскими миссионерами в Калькутте, и без которых христианское понимание и критика религий Азии были бы невозможны. Но в то время, когда он писал, было очень мало сопоставимого печатного корпуса межазиатских словарей на языках, которые он мог читать - а это, судя по его письму, были урду, хинди, персидский, арабский, в конечном итоге бирманский и в некоторой степени пали. Эта относительная неразвитость межазиатских словарей нуждается в объяснении.

Конечно, купцы и другие люди, перемещавшиеся по Азии, всегда находили способы общения, в основном с помощью устной речи. Члены различных торговых сообществ Азии, вероятно, научились говорить на нескольких языках - или, по крайней мере, на меркантильных пиджинах - в процессе обучения на рабочем месте и без письменных учебников, так же как и те, кто родился в многоязычных городах, научились говорить на нескольких языках с разным уровнем владения. Письменные лингва-франки, такие как персидский или более восточный, классический китайский, также распространялись как средство общения между бюрократами, дипломатами и культурной элитой. Однако многоязычие и, более того, многогранность - навыки, необходимые для чтения литературы или священного писания другой религиозной общины, требовали более специализированных лингвистических инструментов, чем разговорные пиджины или письменные лингва-франки.

В эпоху раннего нового времени индийские мусульмане, безусловно, были основными составителями арабских и персидских словарей, а также иногда словарей на чагатайском турецком и даже санскрите. Эти работы и их обновленные преемники были одними из самых первых книг на азиатских языках, опубликованных в Калькутте, будь то средневековый арабско-персидский лексикон, известный как Китаб аль-Сурах, или трехъязычный арабско-персидско-тюркский словарь Джозефа Баретто Китаб-и Шамс аль-Лугат. Апогея такие печатные словари достигли в 1886 году под патронажем Шахджахан Бигам, правительницы Бхопала, с публикацией "Хазанат аль-Лугхат" ("Сокровищница слов"), гексаглота на языке урду, в котором давались эквиваленты слов на арабском, персидском, османско-турецком, санскрите и английском языках. Но даже в 1890-х годах, когда Абд аль-Халик писал свои книги, и даже гораздо позже, очень мало словников было создано для общения между языками различных религиозных традиций Азии. Особенно это касалось официальных словарей, которые включали в себя не только транслитерированные списки слов для простого разговорного использования, но и алфавиты, используемые в таких орфографически разнообразных языках, как арабский, хинди, тамильский, бирманский, сингальский, малайский, яванский и тайский, не говоря уже о китайском и японском.