И будет вам счастье

— В китайских юанях! Ты что, Лютикова, совсем от жизни отстала? Сейчас все в евро считают.

Вообще-то недалек тот день, когда весь мир перейдет на юани, я в этом глубоко убеждена. Недаром умные родители в России учат детей не только английскому, но также китайскому языку. Но я не стала открывать по этому вопросу дискуссию.

— Четыре миллиона евро — что-то маловато для олигарха…

— Ой, да какой он олигарх, — отмахнулась Ленка, — так, одно название! В «Высшей пробе» таких как собак нерезаных.

— Постой, ты же сама говорила…

Колтунова мгновенно приняла боевую стойку:

— Ну, немного преувеличила, а что, нельзя?

— И в журнале «Форбс» написано, что Лисовик занимает какое-то там место среди российских миллиардеров…

— Им-то откуда знать? Они в его кошелек смотрели? Думаю, даже Изольда не знала точно, сколько у него было денег. Ну, теперь-то узнает!

Глаза Колтуновой хищно блеснули:

— И все-таки мне непонятно. Пусть Лисовик не олигарх, но человек он явно не бедный. Почему у него нет охраны? Ведь в случае покушения он совсем беззащитен.

— Господи, да ведь он же не Чубайс,[7] чтобы все хотели его убить! Кому Лёнька мешал? У него все было схвачено, кому надо — заплачено, кто надо — платил ему. Максимум, что ему грозило, — птичка накакает на пиджак от Армани, пока он идет от машины в офис.

— А сейчас? — Я выразительно посмотрела на второй этаж. — Тоже птичка накакала?

— Простое стечение обстоятельств, — спокойно отозвалась Колтунова. — Судьба. И твои карты, между прочим, предсказывали.

Нашу беседу прервал майор Голованов.

— Внимание, дамы! — громко возвестил он. — Сейчас будет проводиться опрос свидетелей. Кто обнаружил тело?

— Я, — пискнула Сильвия.

— Тогда начнем с вас. Здесь есть помещение, где можно спокойно поговорить?

— Может быть, в бильярдной? — неуверенно предположила домработница, ища одобрения у бывших жен, но Татьяна с Дарьей ничего не ответили.

— Отлично, бильярдная подойдет, — бодро отозвался капитан. — Остальные пусть ждут здесь. И убедительная просьба — не разговаривать!

Один из оперативников, худой мужчина с нездоровым цветом лица, остался в гостиной. Очевидно, он следил, чтобы мы не обменивались информацией.

Потянулись томительные минуты ожидания. Дарья включила телевизор, пощелкав пультом, выбрала показ мод. В полнейшей тишине мы смотрели, как по подиуму развязной походкой шествуют тощие женщины в одежде, непригодной для жизни. С ярким макияжем и всклокоченными волосами, они, казалось, сбежали из сумасшедшего дома.

Через полчаса Сильвия вернулась в гостиную, майор вызвал на допрос Татьяну. За ней последовала Дарья, потом Влада и Колтунова. Наконец очередь дошла до меня.

Едва войдя в бильярдную, я с порога заявила:

— Не знаю, чем могу вам помочь. Я оказалась здесь абсолютно случайно и ничего не видела.

Помимо бильярда в комнате стояли кожаные кресла и маленький столик из кованого железа. Юрий Михайлович устроился в одном из кресел, мне предложил присесть рядом. На столике я заметила диктофон.

— Назовите вашу фамилию, имя и отчество, — велел оперативник.

Я назвала.

— Вы ведь ясновидящая, не так ли?

В его голосе чувствовалось пренебрежение.

— Отчасти. Вообще-то по профессии я журналист.

В глазах майора тут же загорелась неприязнь.

— А здесь вы что делаете? — вскинулся он. — Вынюхиваете жареные факты? Роетесь в грязном белье? Подслушиваете чужие разговоры?

Я догадалась, что журналисты Голованову чем-то насолили, и миролюбиво ответила:

— Вовсе нет, я ведь не светский репортер, а пишу на тему трудоустройства. Газету «Работа» знаете? Вот с ней я сотрудничаю. Впрочем, скоро я, наверное, уйду из журналистики. Понимаете, я могу себе позволить вообще не работать. На меня свалилось огромное наследство, причем от совершенно незнакомого человека, можете себе это представить?

Очевидно, майор представил, и очень живо, потому что его лицо перекосилось от зависти. Мерзким голосом он отчеканил:

— Попрошу вас не отвлекаться от темы разговора! Когда и зачем вы оказались в этом доме?

— Приехала сегодня днем, безо всякой цели, просто за компанию с подругой Еленой Колтуновой.

— Вы видели господина Лисовика живым?

— Никогда.

— Что-нибудь в поведении обитателей дома показалось вам странным?

На секунду я задумалась, не рассказать ли милиционеру о смертельных инъекциях, но, взглянув в холодные глаза майора, решила этого не делать.

— Ничего странного я не заметила. Да и как могла заметить, если впервые в жизни видела этих людей?

Майор задал еще несколько формальных вопросов, я без запинки на них ответила. Закончив допрос, Голованов велел мне никуда не уезжать из Москвы. По-моему, он сделал это исключительно из вредности, потому что даже пуговицам на его мятой рубашке было понятно, что я не имею к смерти Лисовика ни малейшего отношения.

Глава 9

Майор Голованов поднялся в кабинет на второй этаж. Я, выждав несколько минут, последовала за ним.

Дверь в кабинет оказалась приоткрыта, я приложила ухо к щели.