И будет вам счастье

– Ну, значит, хозяин не будет за нее держаться! – захихикала девушка. – Короче, даю тебе две недели. Сделай так, чтобы Лисовик ее уволил, а потом порекомендуешь меня на освободившееся место.

– Но как я это сделаю?! – возопил Кисляк.

– Придумай что-нибудь. Иначе я очень обижусь!

«Очень обижусь» – в переводе на русский язык означало, что Лада его бросит. Сергей активизировал мыслительный процесс. К Сильвии он не испытывал теплых чувств. Пару раз домработница, возможно, от усталости или замотанности, резко с ним говорила и держалась высокомерно. «Ишь, какая цаца, – мстительно думал теперь Кисляк, – посмотрим, как ты запоешь, когда хозяин выставит тебя за дверь!»

Как скомпрометировать надежного работника? Лучший способ – показать, что он интересуется содержимым хозяйского кошелька. Если Сильвия будет крутиться около сейфа Лисовика и попытается узнать шифр, то в два счета вылетит с работы.

Но с чего бы прислуге интересоваться сейфом? Надо сделать так, чтобы для нее это стало делом жизни и смерти. Если назовет шифр, будет жить… Да, точно, ввести Сильвии в организм какую-нибудь отраву, которая бы действовала как бомба с часовым механизмом! Если будет хорошей девочкой, то успеет получить противоядие до того, как раздастся взрыв.

Идея была замечательная, но имела один существенный недостаток. Кисляк абсолютно не разбирался в ядах и не знал, к кому обратиться за советом. К тому же он подозревал, что, существуй такой яд в природе, достать его будет проблематично. Сергей совсем уже было приуныл, но тут его вновь настигло озарение. Не обязательно, чтобы яд был настоящим! Достаточно, чтобы Сильвия поверила, будто ее отравили…

– Матерь Божья, так это был розыгрыш! – вскричала я.

– Ага, – расплылся в улыбке Сергей, – здорово сработано, правда?

– А я поверила, поверила! – ошеломленно твердила я. – Я ведь и правда думала, что мои дни сочтены!

Кисляк пристально на меня уставился:

– Я только сейчас заметил, как вы с Сильвией похожи. Неудивительно, что мои ребята вас перепутали в потемках. Ну да, что-то общее действительно есть.

Мне захотелось бросить в его нахальную улыбающуюся физиономию чем-нибудь тяжелым.

– Ваши ребята? Кто эти люди?

Улыбка сразу исчезла:

– Этого я вам не сказу. Зачем их вмешивать? Просто мои знакомые, неудавшиеся актеры.

– Еще какие удавшиеся!

– Да не волнуйтесь вы так, вам вкололи обычные витамины. Шприц был стерильный, инъекция сделана по всем правилам. Извините, конечно, что так вышло, но и вы тоже хороши. Надо же быть такой наивной!

– Я не наивная, просто у меня хорошее воображение, – буркнула я. – Значит, поэтому вы и скрылись, потому что один укол могли связать с другим?

– Точно! Когда я увидел шприц рядом с трупом, то сразу вспомнил невинную шутку с уколами. Милиция начнет копаться в этом деле, Сильвия расскажет про яд, и меня обязательно найдут. Свяжут одно с другим, и я сяду за убийство.

– Что-то тут не сходится… – протянула я. – Если вы собирались увольняться, то почему не остановили своих знакомых? Зачем кололи Сильвию, если ее место вам уже было не нужно?

– Смотрите, мои друзья сделали ей укол рано утром. А я до обеда и не думал об увольнении, наоборот, предвкушал увеличение зарплаты!

– Почему же потом вы не признались Сильвии? Не успокоили ее, что никакого яда нет? Неужели вам не было жалко бедняжку? А если бы она умерла от переживаний?

– Времени не было, – хмуро отозвался Сергей, – я свою шкуру спасал.

Очень хотелось сказать Кисляку что-нибудь язвительное, но у меня не было морального права. По сути, в этой истории я тоже действовала как эгоистка.

– Подождите, я только сейчас сообразила… Когда мы нашли труп Лисовика, рядом с ним не было шприца!

– Потому что я его забрал. На всякий пожарный случай. Вот меня сейчас обвиняют в убийстве хозяина, так? А я предъявлю следователю улику! Ведь на шприце должны остаться отпечатки пальцев?

– Вообще-то милиции нет до вас никакого дела.

– Но вы же сами сказали, что меня считают убийцей!

– Я солгала. Ваша кандидатура даже не рассматривалась следствием.

Наверное, такое выражение лица могло быть у Штирлица, которому коллеги по СС рассказали утром, что вчера на новогодней вечеринке у Гитлера он тяпнул два литра шнапса и затянул гимн Советского Союза.

– Уп-с, кажется, я лоханулся… – пробормотал Сергей.

Впрочем, к чести Кисляка, горевал он не долго.

– Хорошо, что эта неприятная история наконец-то закончилась, – бодро подытожил водитель.

– Пока еще не закончилась. Убийца-то на свободе! И ваша улика могла бы помочь его поймать. Отдадите шприц следствию?

Водитель кивнул.

– Где вы его храните?

Сергей указал на свою борсетку:

– Завернул в пакет, положил в пачку из-под сигарет и ношу с собой.

Я позвонила капитану Супроткину:

– Шприц, с помощью которого убили Лисовика, находится у меня!

– Не знал, что в раю разрешают пользоваться сотовым телефоном.

– Ты о чем?

– Судя по часам, ты должна была отдать богу душу семнадцать минут назад.

– Я только что узнала, что мне вкололи витамины.

– А я что говорил? – не упустил случая позанудствовать Супроткин. – Я ведь твердил это с самого начала!

Я решила замять неприятную тему: