И будет вечен вольный труд

      Читатель! Верно, нет сомненья,Что не одобришь ты конева рассужденья;Но с самой древности, в наш даже век,      Не так ли дерзко человек      О воле судит Провиденья,      В безумной слепоте своей,Не ведая его ни цели, ни путей?

<1830>

Щука

            На Щуку подан в суд донос,Что от нее житья в пруде не стало;      Улик представлен целый воз,

      И виноватую, как надлежало,      На суд в большой лохани принесли.            Судьи невдалеке сбирались;            На ближнем их лугу пасли;Однако ж имена в архиве их остались:            То были два Осла,Две Клячи старые да два иль три Козла;Для должного ж в порядке дел надзораИм придана была Лиса за Прокурора.            И слух между народа шел,Что Щука Лисыньке снабжала рыбный стол;Со всем тем, не было в судьях лицеприязни,      И то сказать, что Щукиных проказ

Удобства не было закрыть на этот раз.Так делать нечего: пришло писать указ,Чтоб виноватую предать позорной казни      И, в страх другим, повесить на суку.«Почтенные судьи! — Лиса тут приступила,—Повесить мало, я б ей казнь определила,Какой не видано у нас здесь на веку:Чтоб было впредь плутам и страшно и опасно —      Так утопить ее в реке». — «Прекрасно!» —Кричат судьи. На том решили все согласно,      И Щуку бросили — в реку!

<1829–1830>

Иван Иванович Козлов^{95}

1779–1840

Вечерний звон^{96}

(Т. С. Вдмрв-ой)

Вечерний звон, вечерний звон!      Как много дум наводит онО юных днях в краю родном,Где я любил, где отчий дом,И как я, с ним навек простясь,Там слушал звон в последний раз!      Уже не зреть мне светлых дней

Весны обманчивой моей!И сколько нет теперь в живыхТогда веселых, молодых!И крепок их могильный сон,—Не слышен им вечерний звон.      Лежать и мне в земле сырой!Напев унылый надо мнойВ долине ветер разнесет;Другой певец по ней пройдет,И уж не я, а будет онВ раздумье петь вечерний звон!

1827

Сон ратника^{97}