...И далее везде

«…Подхожу к переговорным трубам и громко вызываю:

— В носу! В корме!

Стучит кровь в висках. Собственный голос кажется чужим, далеким и звучит, будто в пустой цистерне. Отсеки отвечают безразличными, вялыми «есть».

— Говорит командир корабля! Противник начинает нас терять. Я знаю, что вы устали и выбились из сил. И все-таки нужно держаться. Разрешаю беспартийным отдохнуть. Коммунистов прошу стоять за себя и товарищей. Повторяю: коммунистов прошу держаться!

И будто свежим ветром повеяло в лодке.

Первым ответил седьмой отсек:

— Беспартийных нет. Вахту стоим! — И голос мичмана Павлова показался мне бодрее, чем минуту назад. За ним докладывает Боженко:

— Центральный! В шестом стоят по готовности номер один. Вахту несем все. Назаров подает заявление в партию…

— Центральный! Личный состав пятого отсека просит считать нас всех коммунистами!..

Вот что происходит в центральном посту на моих глазах. Игнатьев подошел к приводу носовых горизонтальных рулей, у которого нес вахту Николаевский.

— Сдавайте вахту. Я заступаю.

— Почему?

— Идите отдыхать. Вам разрешается.

— Я комсомолец.

— Комсомолец — смена партии. Вот и смените меня, когда немного отдохнете.

Николаевский, как мне показалось, обиженно посмотрел на Игнатьева и молча отошел от рулей. На штурманском столике взял лист чистой бумаги и что-то быстро начал писать. Потом подошел ко мне и протянул листок…

«В парторганизацию пл «С-56»

От комсомольца Николаевского.

Заявление

Прошу принять меня кандидатом в члены ВКП(б).

Готовлюсь к вступлению давно. Буду примерным воином.

Вахту хочу нести вместе с коммунистами…»

…Николаевский сказал:

— Товарищ командир! Давно хотел просить у вас рекомендацию в партию. Доверие оправдаю.

Написал ему рекомендацию тут же, у штурманского стола.

— Товарищ старшина! — обратился Борис к Игнатьеву. — Разрешите, как коммунисту, заступить на вахту. Глубину держать шестьдесят метров!

— Заступайте! — сказал Игнатьев…»

Я хотел бы заключить этот эпизод деловой справкой. «С-56» преследовали семь кораблей — эсминцы и сторожевики. Бомбежка продолжалась двадцать шесть часов тридцать минут. На лодку было сброшено триста глубинных бомб. В готовности номер один команда простояла двое суток, из них несколько часов при четырехпроцентной концентрации углекислоты… В партию вступило пятеро.

В том же походе экипаж и его командир были еще раз испытаны «на сопротивление материала», если тут можно применить этот технический термин.