И Эльборус на юге...

В Центральном государственном историческом архиве сохранилось дело 1847 года: «О литографированном портрете государя императора с факсимиле подписи его величества». Главноуправляющий путей сообщения генерал Клейнмихель увидел «в Черногряжском заставном доме дорожного сбора» на стене портрет, удививший его своей нестандартностью, забрал с собой и, воротясь в Петербург, послал строгий запрос: откуда таковой взялся? Ему рапортовали, что, мол, очень просто: «портрет литографирован в Париже по заказу Дациаро и продается в его магазинах без раскраски по одному рублю, а раскрашенный по два рубля серебром за экземпляр».

Николай I распорядился уведомить шефа жандармов графа Орлова о случившемся. Чем кончилось разбирательство, из архивного дела не видно[312].

Этот анекдотический случай позволяет спокойнее воспринимать напрасные поиски портрета Лермонтова в реестрах комитета цензуры. Если без ведома комитета было отпечатано и в течение целого года беспрепятственно продавалось магазинами обеих столиц изображение самодержца всероссийского, можно всерьез усомниться во всеведении и всесилии цензурного ведомства.

...Исследования в московских и ленинградских музеях и архивах ничего более не прибавляли. Пора было ехать к владельцам литографированного портрета — в Орел.

Беды областной галереи

— Картинная галерея? В самом центре города, недалеко от автобусной остановки...

Выйдя из автобуса, вы не раздумывая направляетесь к приметному особняку с колоннами. И... ошибаетесь: это Дворец пионеров. А галерею находите на первом этаже жилой пятиэтажки, в помещении, предназначенном под магазин, по соседству с сапожной мастерской «Каблучок».

Три с половиной тысячи экспонатов: искусство русское дореволюционное, советское, зарубежное. Полотна неоднократно посылались на различные вернисажи: это и выставки, посвященные Левитану, Сурикову, Тропинину в Русском музее, это и выставка «Неизвестные и забытые портреты XVIII—XIX веков» в Третьяковской галерее, это и выставка «Москва — Париж», побывавшая в обеих столицах. Много картин из Орла воспроизведено на художественных открытках серии «Музеи РСФСР».

Однако богатству и значительности коллекции никак не соответствует помещение: 400 квадратных метров — это, как поясняют архитекторы, ровно в десять раз меньше нормы. Пробовали уменьшить до предела запасники и расстояние между штабелями картин. Хранитель буквально на четвереньках вползал туда, а обратно сам выбраться не мог: вытаскивали на холстине. Пришлось поступиться частью экспозиции, чтобы создать более или менее терпимые условия хранения.

На фоне дефицита площади — необъяснимый парадокс последних лет: собственные экспонаты напрочь вытеснены передвижными выставками из Москвы. У галереи создалась обидная репутация — выставочного зала, который регулярно следует заполнять чем-то привозным.

Итак, уникальная коллекция втиснута кое-как в фондохранилище, научные сотрудники ютятся в двух комнатенках, художник-реставратор работает в полутемном помещении при электричестве. А тут еще с потолков течет...

Литографированный портрет «Неизвестного военного» с рисунка Шведе был получен из краеведческого музея в 1957 году. Готовя экспозицию, каждый раз старались отобрать самое замечательное: живописные полотна, да и то не все, а лишь выдающихся мастеров. Графика неизменно оставалась на полках.

В 1984 году начался долгожданный ремонт. Полумера, конечно, но сотрудники обрадовались и ей. Было решено подготовить новую, наиболее полную экспозицию русского искусства. Оживились изыскания по атрибуции, завязалась активная переписка с другими музеями. Значительная часть персонажей была определена, выявилась органичная связь их с историей Орловского края. И все же многое предстояло выяснить. Валентина Федоровна Василенко отправляет в Москву очередную бандероль с фоторепродукциями: неизвестные военные в самых разнообразных мундирах, увешанные орденами и без всяких наград...

Вот так реальными трудностями и бедами областной галереи объясняется факт сенсационного открытия только в наши дни.

Как попал портрет на Орловщину?

В краеведческом музее литография Шведе — Белоусова значится с конца 1927 года. Более точных сведений нет: инвентарная книга той поры потеряна. Остается строить догадки — как, через кого мог попасть на Орловщину уникальный портрет. А таких путей могло быть много.

В селе Васильевском Елецкого уезда Орловской губернии постоянно проживало многочисленное семейство Арсеньевых. Здесь познакомились родители поэта — Мария Михайловна Арсеньева, приехавшая погостить из Пензы, и Юрий Петрович Лермонтов, который часто наведывался из соседнего (35 верст) сельца Кропотова. М. Ю. Лермонтов неоднократно посещал обе вотчины. Впоследствии часть кропотовских реликвий, включая подлинные рисунки поэта, поступила в Институт русской литературы Академии наук.