И начнется отсчет

– Понимаешь, я пришла к тебе с просьбой. Разинский от меня что-то скрывает, и я хочу знать что.

Лидия, заломив руки, отошла к окну.

– Ты знаешь, – поняла я.

– Но не могу сказать, – выдохнула подруга.

У меня внутри змеей свернулся тревожный ком и сводил меня с ума.

– Лидия, пожалуйста! Я на все готова, только расскажи, что затеял Разинский!

– Я пообещала мужу…

Медленно я опустилась на колени, наблюдая, как у подруги расширяются от удивления глаза.

– С ума сошла?! – зашипела она на меня, поднимая на ноги.

– Я прошу тебя, – шептала я, стараясь поймать взгляд Лидии, который она постоянно отводила. – Прошу, прошу…

– Я обещала не рассказывать, но насчет письма разговора не было… – пробормотала молодая женщина, бросившись к секретеру около стены.

Я расхаживала взад-вперед по комнате, пока княгиня писала, и едва была поставлена последняя точка и мне протянули листок, как я выхватила и с жадностью вчиталась в строчки.

«Задание: 1838 год, Санкт-Петербург, не позднее 11 вечера. Спасти священника Пантелеймоновской церкви. Предназначалось для тебя, но служба безопасности присвоила ему 1 степень риска и предупредила о возможности нападения дуовитов».

– Но, судя по тому, как Алексей упрашивал мужа, этот прыжок во времени может быть связан и с предателем.

– Он забрал у меня задание? Как он посмел?! – разъярилась я.

– Тише! Он заботится о тебе!

– Это он о себе заботится, а не обо мне! Я же с ума сойду, если с ним что-то случится!

Сжав листок в кулаке, я, не попрощавшись с хозяевами дома, выбежала вон и направилась вниз по улице.

С неба капал серый мелкий дождик, и я, остановившись, подставила ему лицо.

Что делать? Что делать?

Надо отправляться за ним, но не исчезать же прямо посреди улицы? Куда отправиться? К родителям? Городская резиденция? Скорее, последнее.

Пока я добиралась до здания, находящегося в двух улицах от дома князя, мысли белками метались в моей голове. Как он посмел подвергнуть себя опасности? Как посмел решать что-то за меня? У него нет на это права, он не имеет права!

Ворвавшись в резиденцию Лемнискату, я торопливо направилась в первое попавшееся помещение. Мне повезло – это оказалась общая гостиная корпорации, которая в столь ранний утренний час была пуста.

Осмотрев свое платье и туфли, я поняла, что времени на переодевание нет, и придется отправляться в чем есть. Глубоко вдохнув, я сконцентрировалась, мир сместился перед моими глазами, а когда я вновь открыла их, то оказалась на темной улочке Санкт-Петербурга в нескольких кварталах от церкви.

Как же неудачно! Вот что значит волнение!

Подхватив платье, я чуть ли не бегом направилась в нужную мне сторону, редкие фонари слабо освещали улицу, затрудняя путь. Но скоро я выберусь на улицу побольше, и с освещением станет получше.

Один поворот, второй, цель все ближе и ближе, но, часто оборачиваясь, я заметила за собой преследователей.

В лунном свете хорошо было видно потрескавшееся лицо дуовита. Пока только один, но кто может сказать, сколько их здесь.

* * *

Алексей Разинский

Услышав щелчок взводимого курка, я обернулся и отошел от лежащего на полу священника. На меня с кривой ухмылкой смотрел мужчина в котелке – секретарь председателя Государственного совета, который и убивал творцов одного за другим.

– Что я вижу? – усмехнулся я, не в силах поверить собственным глазам. – Вы такой же, как мы?

– Да, но всего лишь третьей степени, с вами не сравниться, – скривился тот.

– И убивал себе подобных? – поразился я. – Не верю. Как ты мог?!

– Все просто. Несмотря на то, что я тоже мутант, как и вы, но мой хозяин уберег меня от попадания в это адское место – вашу корпорацию. Вы – приспешники дьявола и вмешиваетесь в Божий промысел, меняя жизни людей. Вы не имеете на это права!

– А я все думал, что тебя толкнуло на зверские убийства. Деньги, власть?.. Оказывается, все просто. Ты фанатик.

– Всегда ненавидел таких мутантов, как ты, думающих, что они боги! – выплюнул он мне в ответ.

Я вздохнул, готовый к смерти, но вместо того, чтобы выстрелить, мужчина вдруг повалился на пол, а я увидел Олю. Она, тяжело дыша, стояла босиком на холодном полу. Ее глаза выражали тревогу, а лицо – крайнее волнение.

Она смотрела на меня и не могла отвести глаз.

А я боялся поверить в то, что вижу, в то, что она беспокоилась обо мне, что все еще любит…

И тут Ольга растаяла, исчезла, уйдя обратно в наше время, и я, еще раз проверив самочувствие священника, последовал за ней.

Впереди меня ждал трудный разговор.

Ольга Орлова

Едва мы прибыли обратно, как я в полном бешенстве развернулась к Алексею:

– Как ты посмел? Кто давал тебе право решать за меня?!

– Оля…

– Никогда больше не смей так делать!

Я подскочила вплотную и заколотила Алексея по груди сжатыми кулаками, выплескивая весь свой страх, которого я натерпелась за последние часы, думая, что потеряю его.