И опять Пожарский 7

Но радовались не долго. На этот раз накапливаться не стали. С ходу атаковали. Зацокала винтовка Амиржана, а потом уже и все остальные бахнули. Опять падали передние ряды, кувыркались лошади, но это пока от пуль. Ага, вот и до ямок добрались с верёвками. Вал конницы словно споткнулся и остановился. В узком проходе сразу затор образовался. Как и предчувствовал Соловый всадники попытались свернуть и перескочить через небольшую стеночку. В обоих направлениях. Не везло и тем и тем. Кто сумел перескочить вправо, попадали через пару метров на вязкий илистый берег, лошадь с разбегу преодолевала пару метров, а потом ноги её увязали всё глубже и она падала. И тут же на это место перескакивал следующий всадник и не прошло и нескольких минут, как тоже организовалась куча-мала.

Тем же, кто сумел перебраться влево, везло больно-то больше попавших на топкий берег. Эти оказывались прямо перед стрелками, и уйти назад было нельзя, та стенка из соплеменников, да и не так много их было. Успевали казаки ссаживать их плотным огнём.

Всё, отступили, опять на те же двести-двести пятьдесят метров. И опять вскоре попятились под огнём снайпера.

- Отбились, кажись, — Соловый вынул пробку из фляжки и сделал два больших глотка.

- Не успокоятся, — лежащий рядом Сирый потянул руку за фляжкой.

- Ну, ждём гостей, — даже хохотнул Андрейка, что с другого бока от атамана лежал.

Соловый не ответил. Встал, разминая затёкшие от напряжения руки ноги. Прошёлся вдоль позиции из сёдел и амуниции трофейной. Многие казаки и на себя лёгкие кольчуги одели. Так хватило и на холмик перед почти всем строем из железа выложить. Казаки поднимали тоже, разминали ноги. Не сильно долго отдыхали. Вон снова запылили.

На этот раз хитрецы сами себя перехитрили. Решили атаковать справа, но не по построенному коридору, а взять ближе к озеру. И на что надеялись. Лошади сразу завязли, и казаки легко перестреляли пару десятков «волков», попавших в грязевую ловушку. И Амиржан счёт пополнил.

- Что с патронами у тебя, — вспомнил о конечности их сотник.

- Сто один, — и лыбится.

- Ну, значит, поживём ещё.

Дальше повторилась первая атака. Только вот закончилась она не так хорошо. Из-за того, что лошадей на полноценную стенку-то не хватило, чуть не сотня ойратов сумела прорваться на свою любимую позицию, мчались вдоль укрепления русов и поливали их стрелами. Минут пять это длилось. К этому времени проход полностью оказался заполнен мешаниной из конских и людских трупов, а так же ранеными.

Перестреляли и прорвавшихся. Только бед они успели понаделать. Потом посчитали. Трое убиты и семь человек ранены. Двое тяжело. Не выживут, скорее всего. Ойраты же опять свою ошибку повторили. Остановились у стенки из сородичей, забыв о кипчаке. Раз десять Амиржан бахнул, пока до разгорячённых боем степняков не дошло, что достают до них русские пули. Отхлынули.

Солнце садилось за озером. Хохотали примолкшие при стрельбе чайки. Носились, друг за другом утки. Мирная жизнь, если назад смотреть. А если вперёд. Сотни три они успокоили. И громче чаек кричат и воют раненые. Лошади ржут. Потерпите. Вот солнце сядет, и пойдём на помощь. Отправим вас к вашему конскому богу.

Потерпите.

Событие пятьдесят шестое

Генерал-майор Ян Заброжский ехал на своём вороном арабе вдоль укрепления Перекопа и, отпустив поводья, напевал под нос песню про себя:

Пожарский — наш товарищ,

С нами весь народ.

Приказ: «Голов не вешать

И глядеть вперёд!»

Ведь с нами Ян Заброжский,

Первый русский генерал,

Загоним всех врагов

Мы за Урал.

Где сейчас товарищ Пожарский? По всем расчётам, даже самым неблагоприятным, они уже должны были обойти Ферх-Керман и дать сигнал к совместной атаке. Нет. Нет сигнала. Как не вглядываются дозорные в небо над крепость. Нет красной ракеты. Чего только не передумал Заброжский и, что ракеты у них отсырели, и что мелкий этот залив, как рассказывал и сам Пётр Дмитриевич, и завязли в нём кораблики. На мель сели. Всякие трудности придумывал. Только об одном старался не думать.

Но день проходил за днём и мысли уже сами, без хозяина крутились вокруг слова «побили». Не велико ведь войско у князя. И не вершиловцы с ним. Пусть смолян как раз и готовили воевать выходцы из Вершилова, но одно дело чуть не десять лет подготовки и огромное количество выигранных сражений, и совсем другое — занятия с инструкторами в течение пары лет, да один польский поход, по сути, без боёв совсем.

Заброжский из-за этой непонятной ситуации даже пару раз чуть не отдал команды о штурме города. Чего сидеть, как дурачки, в степи. Три прямых попадания пушечными снарядами в стену, и нет той стены. Одна пыль останется. Зачем Пётр Дмитриевич вообще этот обходной манёвр затеял. Решил сберечь целыми стены крепости, чтобы потом самим же и не восстанавливать. Так и что, согнали бы татар пленных, они бы мигом всё починили. Нашлись бы и доски и брёвна и глина. Ладно бы была настоящая крепость, как у шведов в Финляндии или у поляков. Как можно эту глинобитную ерунду вообще крепостью называть? Как можно сравнивать со стенами того же Кракова или с Московским Кремлём?