«И снова Бард…» К 400-летию со дня смерти Шекспира

В моей любви нет идолопоклонства,И разве идол тот, кто мной любим,Хотя все песни и хвалы под солнцемО нем, и для него, и вечно с ним.Душой он добр сегодня и навеки,Раз верность — среди совершенств его,И у него мой стих берет урокиОдним дышать — другого никого.«Добр, верен и красив» — я это знаю,«Добр, верен и красив» — нет слов иных,В трех этих качествах я постигаю,Как много смысла в сочетанье их:        «Добр, верен и красив» — бывали, да,        В отдельности, но вместе — никогда.

106

Когда я на страницах прошлых летПрочту, как воспевали юных дев,Дам, рыцарей, которых больше нет,Чьей красотой украсился напев,То в самом блеске этой красотыИ ног, и рук, и губ, и лиц, и глазМне видится, каким предстал бы ты,Как красота твоя б им удалась.Но их хвалы — пророчество одноО времени, ты явишься когда,И им уменье не было даноДостоинства твои предугадать.        В наш век, что лицезреть тебя привык,        Восторг — в глазах, но беден наш язык.

107

Мой вечный страх и вещий хор пророчеств —Что станется, любовь моя, с тобой —Теряют силу, как только просроченТвой договор с затворницей-судьбой.Затмился смертный лик луны-богини;Авгуры оказались в дураках;Тревоги нет — мир воцарился, нынеОн шествует с оливою в руках.Так благодать, разлитая над нами,Свежит любовь, а смерть теперь вольна,Невластная над этими строками,Глумиться в безглагольных племенах.        В моих стихах переживешь ты впредь        И блеск владык, и памятников медь.

108

Таит ли мозг, что передать чернилаЕще не в силах — скрытое во мне,Чтобы любовь или твой образ милыйЯвились в небывалой новизне?Мой мальчик, нет, но как в святой молитве,Один закон твержу я день за днем:Ты — я, я — ты — звучит навеки слитно, —Он свят, как прежде, в имени твоем.Любовь свежа, хоть и зовется вечной,Ее веков не давит груз и прах,В морщинах ходит то, что быстротечно,А у нее же прошлое — в пажах:        Вот где она — метафора любви,        И времени ее не погубить.

110

Немало я шатался бездорожьем,И правда — шутовской имея вид,Проматывал, что мне всего дороже,И страстью новой множил ряд обид.Да, правда, что на правду я, бывало,Косился, ей чужой; такой ценойОпять мне сердце юность добывало,Чтобы я вспомнил: ты один лишь — мой.Окончен страсти пир: я, бесконечноОт опытов устав, принадлежуТебе, мой друг, отныне и навечноТы — бог любви, которому служу.        И будто к небу открывая путь,        Позволь к груди мне любящей прильнуть.

111