Я – Ангел. Часть первая: Под прикрытием

— 27 ноября 1922 года начнётся поступление в обращение банкнот номиналом в 1, 3, 5, 10 и 25 червонцев, обеспеченных золотом.

Эффект разорвавшейся бомбы:

— «ЗОЛОТОМ»⁈

— Да, золотом! Червонец ассигнацией будет приравнен к 10-рублёвой золотой монете царской чеканки и обеспечен на 25 % своей стоимости золотом, другими драгоценными металлами и иностранной валютой и на 75 % — легко реализуемыми товарами и краткосрочными обязательствами…

Все трое слушают, аж раскрыв рты!

— … Будет отмена обязательной сдачи государству золота в изделиях, слитках и монетах. Будет разрешена свободное обращение золота в изделиях и слитках, а также купля и продажа золотых царских монет и иностранной валюты за совзнаки. Однако, продолжится запрет использования валютных ценностей в качестве средства платежа.

Своего золотого «сеятеля», большевики будут чеканить в следующем году — эту информацию я пока утаил.

— От кого узнал? — был первый вопрос.

— От знакомой сороки — которая «на хвосте принесла».

По ходу, «сорока» им показалась вполне достоверным источником информации и разговор сразу перешёл в деловое русло:

— Котировка?

— Госбанк, руководствуясь конъюнктурой, оценит один червонец в 11 400 рублей совзнаками образца 1922 года… Естественно, рыночная цена будет выше.

Как хорошо, что перед «попадосом» как раз по НЭПу тупил! Кое-какие даты и цифры, прямо воочию — как на экране монитора вижу. А когда удастся оживить комп…

Тот замер, что-то прикидывая в уме:

— Неделя осталась… А ты не врёшь?

Впрочем, это он уже по привычке…

— А мне это зачем? — с недоумением вопрошаю, — с жизнью можно счёты свести и менее экзотическим способом… Бросившись под паровоз, например или проглотив полпуда мышьяку.

Ксавер хохотнул:

— Хахаха! Вот в этом ты прав!

Он быстро засобирался, куда-то сбегал с моими вещами и вернулся с большим кожаным портфелем. Буквально «на скаку», спросил несколько досадливо:

— Что раньше не пришёл?

— Пока Вас искал по объявлениям в газетах…

— Ну ты, шибко то, здесь не умничай!

Выгребая какие-то вещи из ящика стола в портфель и рассовывая что-то по карманам, обратился к своим:

— Упырь, Саул! Серафим пока поживёт с нами…

Конечно, моего согласия он не спросил. Те, вопрошающе на него смотрят — требуя уточнения.

— Обращаться вежливо, как с самым дорогим гостем… Но и баловать не дозволять!

— Поняли, Ксавер, — несколько разочаровано.

Заглядывает какая-то смазливая молодуха и, мельком с любопытством глянув на меня, спрашивает:

— Обедать то, будете? Накрывать стол?

Уже одевая хорошее драповое пальто с роскошным воротником:

— Накрывай, но без меня…

Та, воркующе-игриво:

— Когда тебя ждать?

— Не знаю… Скоро не ждите. «Гостя» кормить не забывайте — неровен час до моего возвращения сдохнет… С кого тогда спрашивать?

И был таков.

* * *

Неделя, длилась — просто невыносимо!

Когда она кончилась, ещё невыносимее стала тянуться вторая… Упырь и Саул оказались ребятами в принципе нормальными. Они строго выполняли «инструкции» Ксавера и даже более того…

«Баловали»!

Меня кормили, поили чаем (неоднократно пытались напоить водкой), в баню разок сводили и даже совершенно голую девку там предлагали. Однако, какая там «девка»… Того и гляди, вернётся главный Бармалей «не солоно хлебавши» и меня очень больно зарежет, а молодое тело скормит свиньям… У кого при таких условиях «встанет» на голую девку⁈ Разве что у «универсального солдата» из одноимённого фильма — да и то, после заморозки в ванне со льдом…

Да и как на грех — антибиотиков среди моих «роялей» не оказалось, а я ужасно венерических заболеваний боюсь. Могу ошибиться, но вроде банальнейший «сифон» хроноаборигены лечат ртутью по принципу: кто быстрее сдохнет — «срамная» болезнь или сам организм.

Единственное, чем можно было скрасить время и отвлечься от тяжких дум — так это игра в карты. Мне предлагали рубиться на деньги — на мою «долю», но я не повёлся на уговоры. Играли на «ни на что», или на шалобаны — но это быстро им надоело, игрок с меня никакой. Тогда, от нечего делать, эти двое предложили учить меня искусству «каталы»… Карточного шулера, то есть.

— А мне это на кой? — интересуюсь, — я специализируюсь на других статьях уголовного кодекса.

— В тюрьме пригодится.

Открещиваюсь под общий смех:

— «Нет уж — лучше вы к нам»!

Подумав, спрашиваю:

— А вот мастырить ксивы поучился бы и даже готов заплатить за это.

— Так, это долго учиться надо и ещё не у всех получается.

— Ничего, я — способный! К тому же, кой-какие навыки уже имеются.

Дом, оказался довольно плотно заселён. К вечеру, кроме этих двоих, молодухи и бабки — объявилось ещё человек пять довольно тёмных личностей. В течении моего здесь нахождения, постоянно появлялись и исчезали какие-то люди, была пара скандалов… Как-то, уже глухим ночером, кто-то во дворе истошно визжал — как будто его свиньям скармливают… Мне всё жутче и жутчее…

Где-то через день после того разговора, подошёл ко мне один сухонький старичок — «Божий одуванчик» и подслеповато щурясь через когда-то богатое пенсне, долго рассматривал и мял мои ладони. Наконец, пробурчал: