Я – Ангел. Часть первая: Под прикрытием

Вернувшись после этого мероприятия «к родственнику», я первым делом провёл «экзекуцию» — построил свих понурых «агентов» во дворе, хорошенько отчитал их на «командно-матерном» за вчерашнее поведение и пообещал всевозможные кары в случае рецидива.

Через полчаса закончив, я обрадовал подчинённых:

— Сегодня я возможно ночевать не приду — но чтоб к утру, каждый из вас был «как пролетарский штык»!

Василию Афанасьеву вручил пятьсот рублей из оставшихся и, поручил заняться «режиссёром»:

— На твою полную ответственность, товарищ старший агент по охране грузов! Помыть в бане этого гражданина, обеспечить чистым исподним, а его одежду прожарить от насекомых, постирать и привести в порядок… Обратно, он поедет с нами.

— Будет исполнено! А разрешите спросить…

— Театр будем в Ульяновке мутить.

— «Театр»⁈ — наделано обрадовался то и тотчас пообещал, — самолично до кожного скрипа отдраю и собственные подштанники с рубахой подарю!

* * *

Поймав извозчика и поторговавшись изрядно скинув цену, я отправился в губернскую НКВД ставить на учёт наше единственное волостное автотранспортное средство. Долго я ходил там по кабинетам и ничего не смог вразумительного ни от кого добиться, а все мною спрошенные не могли понять — чего я от них хочу. Как я понял — никакой автоинспекции ещё и в помине нет, специальный учёт автомобилей ещё не ведётся — просто они приписаны к определённым ведомствам и всё…

С одной стороны — всё просто замечательно, с другой стороны — некоторые мои далеко идущие планы рушатся. Одно радует: в здешней лавке — что-то типа знакомого мне «Военторга», был как раз завоз знаков воинского различия. Поработав хорошенько локтями, я стал обладателем «кубиков» на петлицы себе и «треугольников» для всего отделения охраны Афанасьева. К сожалению, на весь отряд охраны Ульяновского полустанка знаков различия не хватило — эти чуть не отобрали, когда не признали во мне местного…

После небольшого скандала, решил что пора закругляться. Отдал бумаги, что товарищ Кац доверил мне передать «из рук в руки» в вышестоящую губернскую инстанцию — минуя уездную и, вышел вон. Это его дела — какие-то мелкие подковёрные интриги и, меня они не касаются.

В глубокой задумчивости, я решился прогуляться до следующего намеченного «пункта» пешком — благо в НКВД добрые люди подсказали, как туда пройти. Правда сперва, ко мне привязался прежний извозчик и почти квартал ехал за мной — уговаривая нанять его… Еле отогнал — обложив матом.

Были кой-какие «долгоиграющие» задумки, поэтому снял с моей гимназической фуражки звёздочку, отстегнул кобуру от такого же — гимназического ремня с пряжкой и положил в вещмешок, а «наган» засунул слева сбоку за пояс шаровар под гимнастёрку…

Огляделся, похлопал — вроде сильно заметно не торчит.

Рисунок 21. Беспризорные дети 20-х годов.

Не спеша шествуя и рассматривая между делом местные достопримечательности, я заметил ещё одну: живописную стайку разновозрастных беспризорников, занимающихся какими-то своими — беспризорническими делами. Кто-то из них спит прямо на голой земле, кто-то играет в карты или курит, а кто-то дерётся с таким же чумазым оборванцем. Среди них, даже несколько девочек — ведущих себя, согласно их социальному положению…

УЖАС!!!

Прошёл было мимо, но затем остановился как вкопанный.

Хм… А, почему бы и нет⁈ Так, все «главные герои» в эту эпоху делали — даже Остап Бендер и, мне не грех. Возвращаюсь и обращаюсь к всем разом:

— Эй, мелкие!

Десять-пятнадцать детских рыл с волчьим «интересом» в глазах, не совсем дружелюбно уставились на меня:

— Катись мимо, фраер ушастый!

Показываю сложенную меж пальцев купюру и, взгляды стали менее враждебными:

— Что хотел дяденька? Зарезать насмерть кого, или так — напугать просто?

Делаю слегка приблатнёный вид и с соответствующим тоном:

— Среди вас есть какой-нибудь босяк, разбирающийся в автомобилях или вы все без исключения из сельской местности? Хотя бы, различающий модели?

Переглядываются меж собой в забавном изумлении на чумазых — детских, но тем не менее — ожесточённых не по-детски лицах. Поломала их видать жизнь, вдоволь поизгалялась над неокрепшими душами!

Наконец, из всей ватаги выходит поигрывая ножичком… Я бы не сказал, что особо «мелкий»! Ниже моего «среднего» роста, конечно — но вполне долговяз. Насчёт возраста не скажу — уж больно трудно его определить более-менее точно.

Этот, видать вожаком среди них числится — по его манере держаться заметно.

Подходит вплотную… Я напрягся внутренне — место, я бы не сказал, что слишком людное… Вдруг, долговязый беспризорник неуловимым движением прячет «перо» в лохмотья и протягивает относительно чистую руку, даже с аккуратно чем-то выравненными — а не просто обрезанными кое-как или обкусанными ногтями:

— Барон!

Крепко пожимаю ему кисть — тот, аж сморщился на мгновение:

— Поп!

Беспризорник, второй раз за время нашего с ним короткого знакомства, обалдел:

— Это из какого же прихода, «поп»?

— Из самого дальнего — отсюда невидно! А ты — просто «барон», или с приставкой «фон»?

Отводит глаза: