«Я – АНГЕЛ!». Часть третья: "Клякса бифуркации"

В СССР В 20−30-е годы (да и позже), сотни и тысячи маленьких, больших и очень больших функционеров — сражались друг с другом не на живот, а на смерть. Сражались за должности, за загранкомандировки, за фонды и лимиты, за государственные заказы, за вводимые в строй новые промышленно-производственные мощности и, еще за сотни и тысячи мелких и крупных вещей.

«Богом войны» в этих подковёрных сражения был донос на оппонента, а «царицей полей» — сатрапы в васильковых околышах фуражек из НКВД, применяющие все виды оружия «социальной защиты» — вплоть до самых высших.

В этом отношении, ничего решительным образом не ухудшилось…

Наоборот, стало намного лучше.

Например, можно легко, просто и достаточно быстро перебежать из Ленинграда в Нижний Новгород и, тебя никто уже не достанет — никакой Гришка-Зинка со товарищи, строящие военный коммунизм в отдельно взятом регионе.

Ибо с Волги выдачи нет!

Опять же, нельзя никак обойти стороной пресловутый национальный вопрос.

В «реальной» истории, Председатель СНК СССР Рыков вынужден был сказать перед своей отставкой с этого поста:

«Колониальная политика, например, Великобритании заключается в развитии метрополии за счет колоний, а у нас — колоний за счет метрополии».

Последний министр геологии СССР Г. А. Габриэлянц, был более честен и последователен в своих определениях:

«Назовите мне другую такую империю, в которой бы все это создавалось за счет усилий метрополии, затрат и жертв исконно российских нечерноземных областей, хиреющих и теряющих свой основной человеческий потенциал и в результате превратившихся в безлюдные пустыни».

Проводимая политика искусственного подтягивания отсталых республик до некого «общесоюзного» экономического уровня, искусственная перекачка средств и ресурсов из Центра на национальные окраины — нередко не готовых к технологическим новациям, с населением — социокультурные традиции которого не воспринимали данный вариант модернизации, приводили лишь к понижению «общей температуры в больнице».

Россия все более и более обессиливала от навязанной ей роли донора, снабжения «братских народов» финансами и производственными кадрами. Превратившись в своего рода «внутреннюю колонию» — фактический источник дотаций национальным республикам, она по существу была обречена на застой и прозябание. Когда же Россия обессилела до того, что дать ей стало больше нечего — «братские» республики с громким возмущённым хрюканьем разбежались в поисках другого корыта с дармовым хавчиком.

Лично я так понимаю распад СССР.

В «альтернативной» истории — никаких империй, метрополий и колоний!

Голый прагматизм в высшей стадии его проявления. Ничего личного, никаких «братских» ути-пути. Все строго по прейскуранту: заплатили — получили.

Что, гроши кончились?

Ваши проблемы!

Если сильно приспичит — всегда найдётся чем платить.

Короче, если кому и было плохо от такого установившегося порядка вещей — то это чиновникам, как из Центра — так и из республик или регионов.

Во-первых, они попали под сокращение на всех уровнях.

Во-вторых, были вынуждены не отдавать или получать зачастую идиотские приказы — а договариваться со своими коллегами из республик или регионов, иль наоборот — из Центра.

* * *

'А как же, грядущая война, — спросите, — та самая — Великая Отечественная?

Не пройдут ли гитлеровцы парадным маршем от Бреста и до самого Владивостока, устанавливая всюду свой «новый порядок»?

Конечно, ещё за школьной партой мы слышали, что как только коварный врвш напал — все до одного народы, сплотясь как один вокруг старшего брата — великого русского народа, встали на защиту СССР, Советской Власти, социалистического строя и колхозного образа жизни…

В суровой реальности же, в сорок первом году — Украина дала семь миллионов дезертиров, уклонистов и попросту сдавшихся в плен, что вдвое превышает численность Вермахта на Юго-Западном направлении. Украинцы сдавались в плен быстрее, чем их успевали мобилизовывать в Красную Армию.

И не надо бросать в меня тапками!

Не я сказал, а сам Сталин:

«Наши войска на Западном фронте ведут очень тяжелые оборонительные бои, а на Украине полный разгром… Украинцы вообще плохо себя ведут, сдаются в плен, население приветствует немецкие войска».

Во время оккупации на Украине было 900 000 (девятьсот тысяч!) полицаев, а среди партизан и подпольщиков — в основном забрасываемые из Москвы НКВДэшники, которых местные бандеровцы регулярно вылавливали и, выслуживаясь — сдавали новым хозяевам.