Я - АНГЕЛ! Часть вторая: "Между Сциллой и Харибдой".

- А если нет любви между «парами»?

Морщусь:

- Катюша! Давайте термин «любовь» оставим для наших мещанствующих «попутчиков». Сознательные же комсомольцы, должны исходить из революционной целесообразности - а не из каких-то моральных переживаний.

Та, подозрительно на меня прищуривается:

- Кажется, раньше ты пел нам несколько другое…

Фридрих поспешно её перебивает:

- Серафим совершенно прав! Личное должно отступать на второй план перед общественно-необходимым.

- Но, раньше он пел совсем по-другому…

- КАТЬ!!!

Та умолкает, а я развожу руками:

- Диалектика, товарищ Олейникова! Сколько раз я вас Гегеля заставлял учить? И, ШТО?!

При упоминании творца теории так называемого «абсолютного идеализма», Екатерина стыдливо потупилась и подобных вопросов ко мне, у неё впредь не возникало… Ибо, по ходу - она его даже не читала, а признаться в том – ей в лом, по вполне понятной причине.

 

***

Фридрих Залкиндт, задумчиво - сперва сам перебирая-изучая отдельные листы проекта, затем передавая их по одному Кате, осторожно спросил:

- Серафим… Это ведь столько денег!

Отмахиваюсь, смеясь:

- Не немногим больше, чем Айседора Дункан тратит на наряды да косметику… Хахаха!

- Хахаха! А ты уверен, что Наркомпрос одобрит и профинансирует эксперимент?

Председателем «Главполитпросвета» при Народном комитете просвещения (по сути – комиссаром при командире) была вдова Ленина – Надежда Крупская. Поэтому, не задумываясь ни на миг:

- Уверен…!

Ловлю на себе недоверчивый взгляд и продолжаю:

- …Что не одобрят и не профинансируют. Увы, но и в органах народной власти уже появились свои упёртые до полной упоротости догматики, кликушествующие мракобесы и просто тупо-осторожные бюрократы. Поэтому, мы пока никому ничего не скажем про эксперимент.

- А кто же тогда будет финансировать?

- В любом случае – не Наркомпрос! Казна первого в мире государства рабочих и крестьян - ещё более пуста, чем при эксплуататорах и кровопийцах. Однако, профессор Чижевский Дмитрий Павлович, кажется, нашёл в отвалах чугунолитейного завода какую-то «золотую жилу» и, готов выделяя «малую толику» - не только профинансировать проект, но и построить под него в «Наукограде» отдельный педологический райончик.

 

Наш педолог «завис» по ходу… Машу перед лицом «методичкой»:

- Он же учёный! Я ему показывал эту тетрадочку и ему тоже - стало ЖУТКО(!!!), как интересно.

Фридрих ошарашен:

- Я многое слышал про Дмитрия Павловича… В основном хорошего. Но, разве он настолько богат?

Ржу, не могу:

- Хахаха! «Быть богатым» - это пошло, мой друг. И вот чтобы не прослыть пошляком, профессор и впуливает «лишние деньги» в подобные проекты – руководствуясь любопытством истинного учёного, а не меркантильностью барыги-нэпмана.

Что характерно, про финансирование мной он даже не подумал. Ведь все в Ульяновске знают, что лично я – беден как церковная мышь и, даже на бензин для своего «Форда» довольно часто сшибаю копейки у отца – иерея той самой церкви.

Ногтем мизинца чешет голову и протяжно:

- Ааа… Тогда понятно…

 

Достаю пакет чертежей.

Верст десять на юго-запад от Ульяновска, имеется довольно небольшой - но до очарования дивный уголок ещё не изгаженный человеком природы. Живописные холмы, небольшая речка, озеро с кристально-чистой водой и берёзовые рощи вокруг. Вот там мы с профессором Чижевским и мутим наш Наукоград.

Политехнический университет со студенческим городком - искусно вписанные в природный ландшафт, научные лаборатории, вычислительный центр, опытно-экспериментальный цех…

Но, всё это лишь в самых смелых наших с ним мечтах и, в стали, стекле и бетоне воплотится не скоро!

Пока же мы начнём предельно просто и по самому минимуму.

 

Раскладываю на столе генеральный план:

- Вот, смотрите: это посёлок учёных, это – посёлок педологов. Каждой паре комсомольцев-новобрачных предоставим сперва половинку деревянного «ульяновского домика», затем по мере увеличения семейства – по отдельному дому. В конце эксперимента – по кирпичному двухэтажному особняку.

Оба почти синхронно изумлённо хлопают ресницами – небывалая роскошь по нынешнем временам для молодожёнов, даже среднего достатка!

Показываю рисунки зданий, сооружений и мебели:

- Следующее поколение советских людей имеет право жить в красивых домах, с классной мебелью…

Катя берёт один из них и, с горящими от возбуждения глазами вопрошает:

- Это что, Серафим?

- Это так называемая «стенка» - многофункциональная мебель для гостиной. Это – кухонный гарнитур, это прихожка, это спальня… Детский спортивный уголок. Всё это будет выпускаться на уже строящейся Ульяновской мебельной фабрике «Красный интерьер» и в порядке эксперимента обкатываться здесь.

Правда «фабрика» - довольно громкий термин для этой пока полукустарной кооперативной мебельной мастерской с самым примитивным оборудованием и десятком работников-дольщиков.

Однако, лиха беда начало!

 

Фридрих, с видом свидетеля недавнего приземления НЛО или совокупления снежного человека со снежной же бабой:

- А, ЭТО ЧТО?!

Как про что-то обыденное:

- «Минивэн» - семейный автомобиль. Говоря другими словами – небольшой автобус для выездов на природу, в гости или поездок за покупками…