Читаем Я должна кое-что тебе сказать полностью

Я должна кое-что тебе сказать

– Дорогая Флоранс, вы хоть сами себя слышите? Право читателей? С чего вы это взяли? Даже если, как вы утверждаете, Беатрис начала работу над романом, неужели вы думаете, что она бы хотела, чтобы неоконченный и невычитанный текст был издан?

– Но мы можем сами его вычитать, – ответила издательница, – если дело только в этом! В любом случае это драгоценный документ, позвольте нам хотя бы ознакомиться, чтобы судить о нем самим.

Тома повысил голос:

– Я же говорю, что там ничего нет, никаких неопубликованных текстов, никакого незаконченного романа, ничего!

– Последние недели Беатрис боролась с болезнью, она могла забыть и не рассказать, у вас у обоих наверняка были дела поважнее… Но поймите меня, Тома, даже незаконченная рукопись Беатрис – это в любом случае большое событие…

– Для вас – может быть. Вы мне напоминаете нацистов в концлагерях, которые выдирали у трупов золотые зубы.

– Тома! Сказать такое мне! Мне, чьи бабушка и дедушка… Да как вы смеете!

– А вы, как вы смеете? Я скажу вам правду, раз и навсегда. Беатрис больше не писала, знаете почему? Потому что она была счастлива. Да, счастлива. Она часто говорила мне, что ей больше не нужно писать, что ей достаточно просто жить. Может быть, вам она внушила, что готовит что-то, потому что вы надоедали ей своими «Как там дела с новой рукописью, Беатрис? Как идет работа, Беатрис? Тебе еще много, Беатрис?». А тем временем ее это больше не интересовало. У нее были другие заботы… Так что, пожалуйста, засуньте эти ваши «права читателей» куда подальше!

Загремели стулья, послышались быстрые шаги. Эльза услышала, как две женщины направились к выходу, хлопнула дверь. Когда Тома вернулся к ней в комнату, он улыбался, как нашкодивший мальчуган.

– Вы слышали этих фурий? Как я их отделал? Вот пугала!

– А что им было надо?

– Неопубликованные тексты Беатрис, как будто они существуют!

– Она издательница, ей положено. А что, правда ничего нет?

– Ну хоть вы-то не начинайте! Я сказал им правду: Беатрис больше не писала, потому что была счастлива. Разумеется, до того, как заболела раком. Она сказала мне, что, если однажды снова возьмется писать, сюжетом книги станет счастье… Но ей не хватило времени, да и при том, как медленно она писала, на «Библиотеку Плеяды» все равно не набралось бы…

8

Эльза позвонила своей подруге Ноэми, чтобы сказать, что возвращает ей ключи от мастерской, они ей в ближайшее время не понадобятся.

– Ты что, больше не будешь ездить в Париж?

– Наоборот, я приезжаю все чаще. У меня появился мужчина.

– Замечательно, ты нас познакомишь?

– Это муж Беатрис Бланди… Тома Бланди, продюсер.

– И сколько же ему лет?

– Он почти ровесник моего отца.

– Да уж, сорок лет – самое время вспомнить про Эдипов комплекс! А еще феминистка!

– Ты поймешь, когда с ним познакомишься, он невероятный…

– Слушай, если сорокалетние женщины будут встречаться с шестидесятилетними мужчинами, пятидесятилетние с семидесятилетними, то нашим матерям кто достанется? Трупы?

Ноэми была в ярости.

– Прости, я не знала, что это такая болезненная тема…

– Выбор партнера – это всегда политика.

– С другой стороны, Тома вдовец…

– Муж моей сестры только что бросил ее ради девчонки, которой едва исполнилось двадцать пять, меня все это бесит. Надеюсь, ты со своим Бланди хотя бы счастлива!

– Он чуткий, глубокий… И одновременно забавный, легкий…

– Наконец-то ты нашла мужчину, с которым не скучно!

Эльза спросила Ноэми, видела ли она когда-нибудь Беатрис Бланди. Да, конечно, много раз встречала ее на книжных фестивалях.

– Какой она была?

– Лучезарной! Все так говорили! От нее словно сияние исходило… Стоило ей появиться, остальные меркли на ее фоне.

Эльза перебила:

– К Тома приходила издательница Беатрис, искала неопубликованные тексты.

– Еще бы, она для них дойная корова. По ее книгам уже и комиксы напечатали, и фильмы сняли, я слышала, даже пьесу готовят… Она хорошо продается, не отказываться же.

– Я о другом, они считают, что Беатрис начала писать новый роман и он исчез…

– Да это же просто бомба! Где он может быть?

– Наверняка у нее дома!

– Гениально, можешь изнутри все узнать!

– Ну я же не буду копаться в ее вещах…

– Да ладно тебе, покопаешься, писательница ты или нет?!