Я его убила. Истории женщин-серийных убийц, рассказанные ими самими

Особое влияние на формирование личности Белль Ганнес оказал ее опыт работы в лавке мясника. Там она выучилась свежевать туши, потеряла страх перед мертвым телом, а также выяснила, что крысиный яд легко раздобыть и им можно отравить не только крысу, но и существо покрупнее. Кто-то возразит, что все это она могла узнать где-нибудь еще, но история не имеет сослагательного наклонения. Опыт работы в месте, где приходилось иметь дело со смертью и где имелся доступ к ядам, сыграл важную роль в становлении ее личности. Не существует никакого гена насилия или врожденной склонности к убийствам, есть лишь определенное сочетание психологических особенностей, сложившихся под влиянием множества социальных факторов. Вы удивитесь, узнав, какое количество людей стали бы убийцами, будь у них такой шанс.

Белль Ганнес сумела использовать возможности, которые давала ей работа в мясной лавке, чтобы отомстить человеку, сломавшему ее жизнь, а опыт эмиграции и постоянных переездов подарил преступнице ощущение безнаказанности. Стоит только поменять место жительства, и никто из соседей тебя не знает. Белль прекрасно осознала это, уехав из Норвегии. Процесс превращения в человека, одержимого убийствами, завершился с приобретением фермы в Ла-Порте и с появлением сообщника в лице Рэя Ламфера. Именно в этот миг Ганнес полностью уверилась в своей безнаказанности и начала совершать ошибки.

Истинную ценность для Белль имели лишь письма, которые она сочиняла для своих «возлюбленных». В такие мгновения она могла представить себя кем угодно, погрузиться в мир фантазий и нарисовать в собственном воображении идеальную историю любви. Женщина пристально следила за речевыми сигналами, исходившими от адресатов, улавливала легчайшие намеки и интонации и тут же менялась в зависимости от умонастроений собеседника. Стремясь очаровать, она очаровывалась сама, но этот морок проходил, лишь только мужчина, ответивший на объявление, появлялся на пороге ее дома. У него не было ни единого шанса соответствовать тому образу, который нарисовала Белль в своих мечтах, да и она мало походила на ту прекрасную особу, которую придумал себе мужчина. Приехав на ферму, человек оказывался в заведомо зависимом положении. Лишившись своих накоплений, он начинал нервничать и проявлять нетерпимость. Ну а Белль действовала по утвердившемуся сценарию, не запоминая лиц и имен.

Она любила своих друзей по переписке, но реальных мужчин воспринимала как соперников в игре, как врагов, которых нужно сокрушить если не силой, то хитростью. Реальные люди никогда не затрагивали ее чувств. Она не допускала и мысли, что кто-то способен полюбить ее настоящую, и поэтому прошла мимо искренних чувств Рэя Ламфера, решив, что это не более чем очередная уловка судьбы. В психиатрии рассматривается симптом «дерево и стекло», свидетельствующий о шизоидных чертах личности. Такие люди столь увлечены миром фантазий, что он приобретает для них большую ценность, чем объективная действительность. Смерть дочери они воспринимают как горестное событие, но не более печальное, чем кончина героини романа. Иллюзорный же мир для них вытесняет реальность, поэтому, например, потерю письма или книги они могут расценить как личную трагедию. У юной Белль Ганнес не наблюдалось черт шизоидной личности, однако с течением времени женщина все больше отдалялась от людей, отгораживалась от мира, запершись на втором этаже дома. Именно здесь протекала истинно важная для нее жизнь, а кладбище, которое она организовала на заднем дворе, было чем-то вроде досадного обстоятельства, малой платы за то, чтобы почувствовать себя настоящим человеком. Для этого самоощущения ей требовалось все больше денег и смертей. Однако с ростом числа жертв, нашедших последний приют на ее ферме, все недостижимее оказывалось то торжество справедливости, которое она испытала, совершив первое убийство.

2. Хохот Алабамы. Нэнни Досс

(1905–1965) Алабама, Северная Каролина, Канзас, Оклахома (США)