Я его убила. Истории женщин-серийных убийц, рассказанные ими самими

– Боюсь, тебе там не понравится, дорогая, – ехидно хихикает он, но соглашается.

…За фортепиано сидел тапер, слепой старик с исступленным лицом, и мертвыми костяшками пальцев, скрюченных подагрой, играл какой-то «макабр». А на диване вокруг него сидели девицы. У них были неподвижные лица-маски, точно все на свете уже перестало их интересовать. Они распространяли вокруг едкий запах земляничного мыла и дешевой пудры «Лебяжий пух».

Александр Вертинский. «Дорогой длинною»

И вот мы прибываем в один из особняков с извилистыми коридорами и небольшими комнатами, где окна занавешены плотными шторами. Василий тут же куда-то исчезает. Спустя какое-то время я замечаю его в обществе знакомой девицы. Эта неприятная особа с самодовольной ухмылкой поглядывает на меня, видимо, решив, что я имею какое-то отношение к этому заведению, куда не принято приезжать с законными половинами.

– Говорил же, что тебе не понравится, – сконфуженно бормочет Василий, пока я надменно взираю на соперницу.

– Я и правда разочарована. Во-первых, мне шепнули, что кое-кто здесь недавно перенес нехорошую болезнь, а во-вторых, красота твоих знакомых, прямо скажем, сомнительна.

Хотя я произношу эти слова вполголоса, девица, без сомнения, все слышит, но не решается ответить на мой выпад. Муж смотрит на меня с явным интересом, и кажется, в нем снова пробуждается прежняя страсть.

– Пойдем подыщем кого-нибудь посвежее, возможно, тебе кто и приглянется, – говорит он, и мы отправляемся блуждать по полутемным коридорам этого сумрачного особняка, где царит соблазн. Немногие женщины признаются даже самим себе в том, что хотели бы очутиться на моем месте.

 * * *

– Полагаешь, я подам на развод и дети достанутся тебе, дорогая? Серьезно так думаешь? Я никогда не допущу этого. Скорее отправлю тебя в лечебницу – там неплохо справляются с женским безумием. Если вдруг решишь затеять процесс, я, пожалуй, именно так и поступлю, – злорадствует мой дорогой муженек во время нашей очередной ссоры.

Отныне моя ненависть к нему неистребима. Она сжигает изнутри, застилает глаза и заставляет вынашивать самые изощренные планы мести. Я убеждаю себя в том, что, лишь будучи замужем или в статусе вдовы, женщина может жить так, как ей заблагорассудится. Однако это не помогает.

Какое-то время я пытаюсь возбудить в муже ревность своими случайными связями, но это только распаляет его страсть. Секс не так интересен, если за ним не стоит интрига. Мои адюльтеры только забавляют Василия, но, когда я знакомлюсь с одной семейной парой, он начинает нервничать. Мужчине я поначалу не слишком приглянулась, но его жена очаровывается мной, и вскоре между нами вспыхивает странный роман, которому наши благоверные даже потворствуют.

Я так сильно ненавижу мужа, что мысли о его смерти посещают меня все чаще. Это решило бы все мои проблемы. Внушительное наследство и страховка после кончины супруга обеспечат мне безбедную жизнь. Развод же неминуемо отберет у меня и детей, и средства к существованию. Я буквально вижу, как спустя месяц или два после расставания Василий приходит в свой любимый бордель на Ямской и замечает там меня, но уже не в качестве клиентки. Он усмехается и покупает час-другой моей жизни, а я день за днем топлю свое отчаяние в дурмане морфия и кокаина. Так все и будет. Василий не раз с насаждением разглагольствовал о том, как печальна была бы моя судьба, не встреть я его на своем пути. Порой спасенные начинают ненавидеть тех, кому они обязаны.

В конце концов, я решаю, что выходом из тупика может стать поединок. Вот бы только заставить моего ненаглядного кого-то на него вызвать. Он никогда не отличался особой отвагой, а к дуэлянтам всегда относился иронично, однако, если кто-то бросит ему вызов при свидетелях, у него не будет шансов отвертеться. Мой муж не имеет никакого отношения к армии и питает неприязнь ко всем видам оружия, а значит, исход сражения предопределен. К тому же власти беспощадны к дуэлянтам. Победитель может рассчитывать на несколько лет каторги. Этого недостаточно, чтобы сгинуть в Сибири, но закон разрешает развестись с осужденным без его согласия. Именно этого мне хочется больше всего на свете. Увидеть, как Василий, больной и сломленный, тщится вернуться в свет, куда ему навсегда закрыта дверь.

Василий меняет любовниц как перчатки и содержит пару борделей. Наследство тает на глазах, но он не собирается отказываться от своих привычек. Даже если нашему сыну будет нечего есть, муж вряд ли заживет иначе.

Я не сижу по ночам, строя дьявольские планы, но смутные мечты начинают приобретать все более отчетливые очертания, когда сам Василий вдруг заявляет мне за завтраком:

– Сегодня утром я видел, как от тебя выходил тот адвокат. Если ты надеешься своим поведением опорочить мое имя, то советую не утруждать себя. Подобными выходками ты ничего не добьешься.