Я и мои истинные

— А получилось, что навязывалась я. Ты ведь даже сказал, что делить со мной кровать — это долг!

— Да, — Он моргнул. — Я хочу, чтобы вы были счастливы. Это мой долг.

В этот момент я страстно захотела, чтобы у меня в руках была подушка, куда можно было бы выкричать все эмоции. Нет, ну что за ситуация такая? Словно в американском ситкоме! Словно в рассказе О. Генри про гребешки и цепочку для часов! Хотели как лучше, и только сильнее друг друга запутали!

Он влюбился в меня, потому что я была его полной противоположностью…

Потому, что ему нравились истории из далекого неведомого мира. Потому что я выглядела, как кто-то, кого нужно защитить.

— Я больше не буду навязывать вам свое общество. Я даже разорвал все связи с павлинами.

— Подойди, — попросила я, чувствуя, что давно определилась. В самый последний раз. — Подойди же!

— Если хотите ударить меня, то постарайтесь не ушибить костяшки. Бросайте кулак легко, как бросали бы камень… — Мои губы накрыли его, заставив умолкнуть и постепенно расслабляя. Глаза Фиралиса закрылись. Дыхание сбилось.

Вот это точно были настоящие эмоции.

63

Несколько стальных птиц приземлилось прямо на пустынную дюну перед поселением каракалов-бедуинов. Я нетерпеливо топала ногой и ждала своего часа. Чтобы не нервничать, водила пальцем по лазурному рисунку на левой руке.

Забавно, что у птичьих оборотней клыки едва ли меньше, чем у млекопитающих. И они также кусают свою пару, а вовсе не клюют, как шутил Шиан.

— Явился, — крикнул Вэнь Ла, заглядывая в хижину местного вождя и потрясая подзорной трубой. — И в руках у кошака какая-то коробка. Не нравится она мне. Уверена, что хочешь пойти?

— А как без меня?

Остальные шестеро супругов ждали меня снаружи. Я отыскала взглядом Тиамат — Фиралис следил за тем, как она рассеянно водила палкой по песку неподалеку от колодца с водой. Маленькие дети восхищенно разглядывали рыжую белокожую незнакомку, кружили вокруг, пытаясь потрогать. Я окрикнула их — еще напугают.

— Каин, песчаных зулу чуешь? Нам бы не помешала поддержка снизу, если дорогой король вздумает спорить.

Он кивнул. Скинув тонкий халат, свернулся кольцами, обращаясь в мощного двадцатиметрового дракона. На черной чешуе красовалось несколько свежих, а потому внушительных отметин. Он поклонился, и я осторожно забралась на шею мужа.

— Варбериан пообещал прикрыть вас, если будут сложности, — крикнул Харрук, кивая на сгорбленные силуэты диких туров, отдыхавших в тени. Пока все удачно складывается. Они согласились закрепить сегодняшнюю сделку. — Мы пойдем следом.

Я показала большой палец и одернула ритуальное одеяние, сдавившее живот.

«Справимся, ты же знаешь» — успокоил Каин, словно касаясь меня мысленной рукой. И ведь полегчало.

Вместе мы направились прямо к вооруженной армаде Багрота. Шиасад притащил сюда все свои лучшие машины — многоногие, сверкающие, скрипящие. Сидевшие внутри воины фонили страхом. Даже будучи защищенными металлическим каркасом и закаленным стеклом они боялись. Меня. Каина. Того, что могло быть дальше.

Король уже вышел наружу и гордо демонстрировал всем свою ношу. Необычный куб с прозрачными гранями, от которого исходило фиолетовое сияние.

— Вижу, вы справились с Тиамат. Но не стоит надеяться, что вам удастся одолеть меня. Никаких хитростей, передайте сюда предательницу-воровку и подчинитесь воле народа песков. В таком случае я пощажу ваши жизни! — прокричал он с улыбкой. Несколько матерых львиц теснее сплотились вокруг него, готовые отдать жизнь за своего повелителя.

«Зга»

Настоящая? Ух ты. Как он, интересно, ее достал со дна моря? Опередил инемонов… Ай, неважно.

— Шиасад-ан-Маару, мы договаривались об окончании войны, — сказала я, вставая на драконьей голове. Чтобы меня слышали все, включая собравшихся позади гвардейцев Аттиса и волков, Каин транслировал мои слова каждому в голову.

— Какие могут быть переговоры с проигравшим? Я добр. Я забуду о нанесенных вашим родом оскорблениях, если вы оба — проклятый император и его женщина — поклонитесь мне.

Как он уверен в своих силах. Думает, мне нужна Зга? Или верит, что сам сможет ею управлять?

Но сила в руках одного — бессмысленна.

Харрук в образе волка пробежал мимо нас, неся на спине несопротивляющуюся Тиамат. Ее истинный жадно бросился вперед, чуть не позабыв о приличиях. Приблизился. Схватил ее за волосы, развернул к себе.

И замер, не понимая ровным счетом ничего.

— Что вы с ней сделали? — пробормотал Шиасад, отпуская мою всхлипывающую мать, и та отпрянула, ища защиты на груди Харрука.

— Ничего.

Мой голос теперь звучал лишь в его голове.

— Просто попросила супруга воспользоваться силами и убрать немного лишнего. Татьяна Ларина ничего не помнит о своей прошлой жизни. Я не смогла забрать ее жизнь — это бы привело к гибели множества невинных жизней, связанных с нею. Теперь она обычная женщина, которая начнет свою жизнь заново. Она свободна от тебя.

— Ты не могла… Тиамат… Она была так прекрасна в своем безумии!