Я хочу твоего мужа

— Плохо, — говорю, как есть, — много слов о том, что все это ошибка, что не хотел, что не знает, как так вышло. Стандартный пакет.

Машу рукой, отворачиваюсь, разворачиваюсь на кресле к окну и горько подвожу итог:

— Просто брехня, а на деле ничего не поменялось. Он дарит ей цветочки, она посвящает ему томные послания. Уверена, что они продолжили то, от чего я их отвлекла своим внезапным появлением. Может, снова к ней катается, может, на работе трутся, а может, по гостиницам скачут.

— Я не защищаю твоего мужа, но если ты про те цветы, которые она выставляет на фотографиях — то это не он. Она сама себе их купила.

Недоверчиво разворачиваюсь к нему:

— Уверен?

— Обижаешь. Объект до сих пор под наблюдением, — самодовольно хмыкает Карпов, — за эти дни они ни разу вместе не показывались. Ни у нее, ни в гостиницах. Все ее фотографии – это провокация, представление для тебя.

* * *

— Сколько сейчас за особо зверские убийства дают? — цежу сквозь зубы, — ну за такое, чтобы кровь-кишки по стенам, отрубленная голова, осиновый кол в заднем проходе.

— Поверь, Кир, это того не стоит, — Карпов выдает сдержанную ухмылку, — она и так свое получит.

— Спасибо, Саш.

У меня внутри просто бомбит. Эмоции переполняют, голова кругом. Хочется бежать и что-то делать прямо сейчас. Хочется звонить этой сучке и орать в трубку «выкуси!!!», но, конечно, я такого не сделаю. Это недостойно, некрасиво и, вообще, месть то блюдо, которое нужно подавать холодным. Завтра напишу это несчастное заявление, и пусть дальше Мариной занимаются стражи порядка.

Представляю, как у нее морда вытянется, когда за ней пожалуют на работу и выведут под белые рученьки на глазах у всего коллектива. Михалыча только жалко. Он столько времени искал толковую сотрудницу, а досталась вот такая.

Интересно, как поведет себя в этой ситуации Березин? Пожмет плечами и отвернется? Или будет самоотверженно носить ей передачки? В любом случае, если посмеет хоть взглядом высказать свое недовольство моими действиями, то все. Финиш.

Мы и добрались до того рубежа, за которым уже ничего не будет. Счет идет на дни. Вот-вот машина возмездия закрутится, и куда нас вынесет в результате этого кружения — я не берусь даже предполагать.

Еще раз проинструктировав меня, относительного того, куда и к кому завтра обращаться, Карпов уходит. Я нервничаю. Хожу по кабинету взад-вперед, все думаю о чем-то, думаю, анализирую, фантазирую.

По ощущениям — будто на болоте. Под ногами — зыбкая трясина, и не понятно, выберусь я из нее или нет.

А к вечеру становится еще интереснее.

Потому что мне звонит секретарша моего мужа. Я как вижу ее имя на экране, так сердце проваливается в трусы. В прошлый раз после ее звонка мне довелось наблюдать игры в сапера и фигурное разложение чужой груди на плечах у моего мужа. Что ждет в этот раз — страшно подумать.

— Добрый вечер, Зинаида Андреевна.

— Кира Андреевна, — приглушенно произносит она, явно от кого-то прячась, —здравствуйте! У нас скандал.

Я тяжело опускаюсь на стул. Начинается.

— Что стряслось?

— Андрей Михайлович уволил свою помощницу.

Выпрямляюсь.

— В смысле уволил? Почему?

— Нам не говорят подробностей. Но после этого она прибежала в кабинет к вашему мужу и разрыдалась.

Конечно, нашла жилетку, в которую можно поплакаться. Кто бы сомневался.

Скриплю зубами, а ладони сами сжимаются в кулаки. Я даже не могу порадоваться тому, что ее уволили. Злюсь.

— Ну и как? Утешил? — горько усмехаюсь в трубку.

— Кажется нет. Он сегодня злой очень, серьезный. Говорил с ней холодно и жестко. А потом я слышала… — она запинается и добавляет, — совершенно случайно.

Я живо представляю, как она торчит под дверью, прижимаясь к ней ухом.

— Да-да, случайно, я поняла.

Она сдержано кашляет и продолжает:

— Я слышала, как она причитала «Как ты мог?» и «За что?»

Вот это уже интересно. Настолько, что я даже сидеть спокойно не могу и снова вскакиваю на ноги.

— Так и говорила?

— Да, Кира Андреевна. Мне кажется, ваш муж приложил руку к ее увольнению. Спасибо вам!

— Я-то причем тут?

— Кроме вас никто бы не смог повлиять на Алексея Николаевича.

Я не пытаюсь переубедить ее в том, что мое влияние на мужа давно уже скатилось ниже отметки «никакое», благодарю за информацию и отключаюсь.

Мне не верится, что все это происходит на самом деле. Что Березин наконец собрал все свои тестикулы в кулак и действительно сделал что-то ради нас. Не на словах, а на деле.

Может, это все очередная игра? Представление для отвода глаз, специально для того, чтобы я заткнулась и больше не трепала ему нервы?

Морщусь. Моя собственная подозрительность душит меня. Я теперь везде вижу двойное дно и потаенный смысл. И это капец, как выматывает.

Чтобы хоть как-то развеять облака сомнений, звоню Карпову, и он подтверждает, что с сегодня подписан приказ на увольнение Прокиной. Причины — по собственному желанию, но все знают, что под такой формулировкой может скрываться, что угодно.