Живем мы хорошо. Больных совсем нет. Настроение хорошее. Работают дети хорошо и, по выражению агронома, спасли картошку, просо, свеклу. Эти три культуры они самостоятельно целиком обработали. Сейчас работают на горохе и табаке. Сегодня выходной – работаем до обеда. Устроили здесь очень веселый, хороший карнавал, вчера другой маскарад. Выпускаем газету (обязательно пришли бумагу). С питанием иногда бывают перебои. Но я им (начальству) ничего не спускаю, дерусь!
Последние дни, вечера тянутся бесконечно, темнеет очень рано. Очень, очень скучно, от нечего делать много думается, а это, как ты знаешь, редко пользу приносит. Родной мой, скучаешь ли ты обо мне?
Ну, на этом лирику заканчиваю. Ты ведь последнее время не большой любитель ее.
Мама много пишет о Володе, или как его называли в семье с легкой руки отца, о Чижике:
Ну, теперь о нас с Чижиком.
Чижик чувствует себя очень хорошо. Пришли что-нибудь ему: он скучает по всем по вам. Особенно по Юрке, все время его вспоминает, собирает и откладывает ему все, просится к нему. Товарищей у него нет. А ребятам он часто надоедает. Очень жарко, и ест он сейчас плохо, но это временно.
Мы здоровы. Володя – отчаянный хулиган. Вчера влез в бочку с питьевой водой (решил купаться). Лазит по всем деревьям. Со всеми задирается. Домой собирается всех увезти на своих самолетах (Володя все время играл в аэродром. –
Володику здесь очень хорошо, он, правда, не имеет товарищей, но, я думаю, ему это на пользу, он спокоен, играет сам, не плачет. А ребята его очень балуют, и он, конечно, пользуется этим. Всем говорит, что он здесь станет “толстый, как дом, и сильный, как пароход”.
Ходит с ребятами в поле, таскает выполотую траву, вчера ему совет бригадиров вынес благодарность за доблесть на трудовом фронте.
Сохранилась даже официальная справка о Володиной “зарплате” – в шесть лет он собирал оставшуюся после уборки кукурузу.
А Юра провел две смены в пионерском лагере завода в живописном месте на реке Казанка. Спустя десятилетия он вспоминает: