#Я – мама, и я хочу на ручки!

И сейчас скажу самое главное о том, как ставить границы и вводить правила. Можно было бы не писать всю эту главу и написать только это: когда мы ставим ребенку ограничения и рассказываем правила – он может быть недоволен, огорчен, может плакать, злиться, возмущаться и считать нас плохими – и это нормально.

Иногда это недовольство может длиться долго, пока ребенок не ощутит невозможности изменить ситуацию и не смирится. И это очень важный процесс, процесс психологического взросления, когда ребенок принимает, что есть что-то, что от него не зависит. И может не биться уже в стену, а направить свою энергию на что-то другое. Наша взрослая задача – выдержать и разделить с ребенком его эмоции. «Да, дорогой, я знаю, что ты хочешь еще конфету. Вижу, что ты злишься и недоволен. Запреты – это неприятно, я понимаю. Но нет, больше нельзя». Обозначить границу и разделить эмоции. Твердо и с заботой и принятием.

Какие бы ты назвала основные важные границы для детей? Или у каждой семьи они могут быть разными?

И правила, и границы могут быть разными. Я обозначу какие-то основные темы и вопросы, про что можно подумать.

В отношении чего могут быть границы? Что может быть «мое» и «не мое»? Тело, вещи, личное пространство (например, комната). Нематериальные вещи тоже могут быть моими и нет: чувства, желания, мысли, идеи, ценности. Время может быть моим, которым я распоряжаюсь, и чужим. Ответственность может быть моя и не моя. И теоретически это все понятно. А на практике очень много вопросов и непонимания про то, где проходит граница между «моим» и «не моим». И очень многие люди «заползают» на чужое или не берут «своего».

Взять, например, вещи. Если мне дарят что-то, то это мое. И я имею право этим распоряжаться. Вроде очевидно. При этом все мы знаем «классику»: «Не жадничай, дай мальчику игрушку!» То есть у ребенка может не быть права распоряжаться своими игрушками по собственному усмотрению, и родители могут обращаться с детскими вещами как своими.

Или твой пример, когда дети берут и играют твоими вещами без спроса, не видя границы, что вещи «не их» и они не могут обращаться с ними как со своими.

Предположим, родители уважают и «мое» ребенка, и их собственное «мое». Хорошо, игрушки ребенка, он их может давать, не давать, дарить, ломать. Но деньги-то на игрушки родительские. И что, если ребенок сломал игрушку и просит новую? Я не выдам правильного ответа, выдам свой: ребенок имеет право ломать свои игрушки, я имею право тратить или нет свои деньги на новую игрушку по своему желанию. И это границы по признаку «чье это, кто владелец, тот и распоряжается».

Про личное пространство. Комната ребенка: на что он там имеет право? Может закрыть дверь? Должны ли родители при этом стучаться? А может ли он там не убираться и жить в бардаке? Это не так чтобы просто, отдать ребенку право жить в своей комнате так, как он хочет. Мне лично было непросто как маме, хотя я в детстве сама страдала от того, что моя мама хозяйничала в моей комнате и боролась с моей «бардачностью». Сейчас мой личный ответ – «да» на все вопросы (хотя в реальности, поскольку сейчас дети стали делить комнату, регулировка границ сложнее).

То же с взрослым личным пространством. Может ли у родителей быть своя комната, где дети не могут играть? Своя кровать? Или мы должны детям отдать для игры всю квартиру? Опять же, это вопросы без правильного ответа, каждый решает по своим ощущениям.

Или комната ребенка, он там хозяин, и он рассыпает ровным слоем по полу игрушки, книжки, фантики и т. д. Он сам ходит по этому «ковру», и ему хорошо. А мама, когда ходит, не может и шагу сделать, чтобы не наступить на деталь «Лего». У мамы есть вариант не заходить в комнату, в принципе. Общаться на территории, свободной от «Лего». Но ребенок зовет ее почитать и полежать вместе перед сном. То есть комната его, он обустраивается как хочет, но если он приглашает туда зайти, «Лего-везде» становится не только его делом, но и маминым. Появляются ее границы. И по– разному могут решаться вопросы уважения к границам уже обоих.

Это реальная история, наша с Пашей. Как вопрос границ решался у нас: я не готова была пробираться на цыпочках, убирать гору игрушек за Пашей тоже была не готова. Паша тоже не хотел вечером убираться. В итоге он придумал разгребать для меня дорожку к кровати. Даже стрелочками иногда обозначал ее. Такое вот творческое решение, не задевающее ничьих интересов.

Едем дальше. Тело ребенка. Оно чье? Ребенка же. Он может не целовать бабушку, если не хочет? Или обязан ее «не обижать», несмотря на свое телесное «не хочу»? А он может есть только то, что хочет, и в том количестве, в котором хочет? Ох, нелегкий вопрос для многих родителей.