Я, мой убийца и Джек-потрошитель

Пока ехала на вокзал, гадала, знал ли Государь, что Катерина – бывшая девушка его ученика. Конечно, бывшая не нынешняя, но все равно по отношению к Игорю нехорошо. Вон как он взбрыкнул, впервые увидев вместе Катьку и Горана! Леха извиняться замучился. Влюбленности там, может, и не осталось, а ревность бросалась в глаза.

Если рассуждать логически, Государь не женщина, сплетнями не интересуется. Видел Катерину, крутящуюся с Игорем? Не бог весть какой показатель. Я тоже с Лехой иногда ходила. Так не знал? Или не стал брать в расчет?

Что же за игру вы ведете, Георгий Царев?

Опомнилась уже у своей ячейки.

Глянула на бумажку, удостоверилась: номер совпадал. Покрутила колесики, выставляя код, нажала на ручку – скрипучий щелчок – дверца открылась.

Но внутри – две сумки. Я вытянула свою, поставила на табуретку, села рядом и расстегнула молнию. Порылась. Да вроде все здесь: и спортивный костюм, и тапочки, и белье, и мелочевка женская.

Даже злосчастная голубая косметичка на месте. Я вытащила ее, тряхнула. Звякнули ручки с карандашами. Поморщилась. Приятный подарок на Восьмое марта теперь прочно ассоциировался с Катериной и разлукой. С размаху швырнула ни в чем не повинную косметичку в сумку. Недовольно мяукнула закрывающаяся молния.

Что же в той, незнакомой, сумке? Вынула. Осмотрела со всех сторон. Черная дорожная сумка с золотистыми молниями и скругленными концами. Я с опаской раскрыла ее и тут же до боли сдавила пальцами нижнюю губу. Слишком свежи воспоминания.

Брюки и пиджак, которые Государь заказал взамен разодранных насильниками. А еще подарки бывшего любовника: итальянские сапожки; дорогое полупальто, карманы и рукава которого отделаны полоской стразов; все красивое белье и даже костюм из черного кружева.

Откупиться решил? Подонок.

Вспомнила прямой взгляд, которым Государь одарил утром в кабинете. Нет, дело в другом. Только в чем? Впервые пожалела, что не курю. Можно было бы посидеть и подумать, пуская дым к потолку.

Ячейка оплачена еще на два месяца. Зачем?

Поняла! Не все вещи стоит забирать домой. Если полиция решит навестить меня еще раз или, чего доброго, повторить обыск, дорогая одежда и эротическое белье слишком откровенно напоют о любовнике. Причем о зрелом и небедном.

«Ни в коем случае не говори полицейским, что у нас была связь». Это он хотел дать понять? Я закатила глаза. О боже! Я же не сумасшедшая. Решил, что я из-за измены и своей отставки начну делать глупости? Не дождетесь, Горан Владиславович!

Черная дорожная сумка исчезла в утробе ячейки. Я сменила код на свой, защелкнула дверцу и тяжело вздохнула. Мне не надеть еще раз сапожки и полупальто: осенью меня уже не станет. И красивое белье некому демонстрировать. Государь останется моим вторым и последним любовником.

Схватила свою поклажу и потащила прочь. От раздирающей грудь боли ноша даже не казалось тяжелой.

Дома обнаружила среди вещей новый мобильник размером с ладонь, а в голубой косметичке – записку. Но что странно, на листке бумаги не размашистый почерк Государя, а аккуратные скругленные буквы, которые явно вывела мужская рука.

Телефон новый. SIM-карта зарегистрирована на чужое имя. Можете звонить, куда сочтете нужным.

И никакой подписи.

Ничего не понимаю.

– Эля, ты по-прежнему не чувствуешь маньяка?

– Нет. Никакой реакции. Я всех обошла. Либо в этих стенах его нет, либо мой маньякорадар сломался.

Стоит обдумать, как я докатилась до жизни такой.

Кого я не смогу идентифицировать как маньяка?

Себя?

Версия первая.

Мои путешествия помогали смерти просочиться в наше время? Безусловно. Мои спонтанные астральные перемещения тоже выглядят весьма подозрительно. И в жизни не забуду миг, когда…

– Потрошитель меня видел.

– Это совпадение. Переживать не о чем.

Хм, да, Государь заверил: это совпадение. Но события приняли такой оборот, что отмахиваться и закрывать глаза на происшествие неразумно.

Нет, я не сама режу несчастных преподавательниц университета. Иначе бы у меня были провалы в памяти, а их нет. Зато могу быть проводником Потрошителя и смерти в этом времени.

Если так… Если так, становится понятным, почему через два месяца Государь от меня избавится. Связующее звено между потусторонним миром и нашим – я. Как разорвать связь? Разбить передатчик, то есть прикончить меня.

Одно «но».

– Тебе необходимо знать вот что. Я так не убиваю.

– То есть? Ты разве не остановишь мне сердце?

– Нет. В том-то и загвоздка.

При таком раскладе Горан остановил бы мое сердцебиение, а не стал вспарывать живот. Верно сказал, что способ убийства не его.

И тогда всплывает вторая версия.