Я на тебе никогда не женюсь

Две женщины еще долго сидели в маленькой комнате отдыха. Пили горячий чай, заедая его крошечными пирожными. Беседовали. Смеялись чему-то негромко. Грозили друг другу пальцами. С проказливыми улыбками щурили глаза….

Мужчины наблюдали за ними через приоткрытые двери. Вздыхали. Нервничали. Переживали. Но вмешиваться не рисковали. Мало ли….

— Мы все обсудили, — сказала, выйдя из комнаты, Ее Величество. — Нам необходимо открыть школы. Для детей аристократов мужского пола. А для тех, кто уже вышел из детского возраста — открыть еще одно отделение в АКБ. Хватит нашим аристократам кипеть в собственном соку. Я правильно сказала, Ангелок?

Ангелок кивнула.

— А еще весной мы откроем в столице Институт благородных девиц. Для девочек — бастардов и девочек — сирот благородных сословий.

Его Величество Златовлас Семнадцатый вздохнул, и вытащив и кармана тяжелый кошель, демонстративно передал его ректору Вайзер-талю.

— Напомни мне в следующий раз, когда я соберусь поспорить с тобой, — сказал он. — Особенно, если речь пойдет об идеях нашей дорогой сестрицы.

Ректор хмыкнул, и так же демонстративно перекинул кошель прямо в руки дочки, добавив:

— Это тебе на юбки-шубки-туфельки — сережки — колечки-цепочки, моя девочка.

— 3-

В женском крыле общежития жизнь просто бурлила. Правда, не у всех. Большинство девушек с факультета алхимиков и целителей спокойно ходили на лекции, просиживали часы в библиотеке, дежурили наравне со взрослыми целителями в лечебном корпусе, варили зелья на практикумах, отрабатывали положенное в уютных тепличках с редкими растениями. В общем, занимались именно тем, чем и должны заниматься уважающие себя студенты, стремящиеся получить приличное образование. Кому-то все давалось легко, кто-то добирал упорными занятиями. Каждая из девушек твердо уверовала: им эти знания пригодятся. О женихах они, конечно, тоже думали. Правда, не ставили эти мысли во главу угла, понимая, что аристократы не выстраиваются в колонны, чтобы получить руку и сердце небогатой незаконнорожденной невесты, даже если она и признана родителем. Этих девушек лорд Шанти-таль взял под личное покровительство, так сказать. Самолично курировал, тестировал, проверял и пестовал, показав тем самым большую фигу королевским устремлениям выдать девушек немедленно замуж. Впрочем, никто особо и не настаивал. Сам Шанти- таль старательно скрывал свой нешуточный интерес к пушистым ресницам одной из девушек. Селина была признанной дочерью небогатого барона из отдаленной провинции, без приданого, но с ярко выраженным Даром целителя…. Да. Именно так. Ничего личного….

Вредный Ангел на это лишь поднимал бровь, хмыкал, и прищуривал левый глаз….

После того, как увезли в столицу Джелию Тинк, в группе лекарей осталось четырнадцать девушек. И с ними все было понятно. Учиться, учиться, и еще раз учиться. А что делать с пятнадцатью остальными? Которые были зачислены на факультет Стихий?!

— Я не представляю, как их учить, — сокрушался мой супруг, устроившись в кресле с большим бокалом горячего чаю и куском сладкого пирога. — Они совершенно перестали заниматься. Только и слышно: бал, наряды, драгоценности, визит Ее Величества, принц Златоцвет….

— А кто тебя особенно раздражает?

— Леди Виола, разумеется, — буркнул Валико, откусывая от пирога. — Так и вьется вокруг. Ей-ей, я уже ощущаю себя загнанным зверьком.

— Ничего, на эту леди у меня есть капкан, — хмыкнула я. — Сегодня братец письмишко прислал. Разрешил запустить в массы слушок о высокопоставленном человеке, которому срочно нужна молодая, воспитанная, грамотная и красивая супруга. А еще разрешено сообщить, что с ним прибывают пятнадцать молодых мужчин. С теми же намерениями. Будут негласно присутствовать на всех зачетах и экзаменах.

Валико уставился на меня с изумлением.

— Ангелок, милая, а как ты это представляешь? — спросил он, справившись с пирогом. — Придешь в аудиторию, и вот так сообщишь?

Я покровительственно похлопала мужа по руке.

— Не переживай, солнышко! Слухи вот сейчас уже достигли нужных ушек. И к вечеру девичьи гостиные взорвутся сплетнями, логическими построениями, домыслами и вымыслами. На что спорим?

— Эм-м?

— Леди Ви о тебе забудет напрочь. Спорим, что уже завтра твоя персона потеряет для нее и ее свиты всякую привлекательность?

— Не знаю, Ангелок, — с сомнением покачал головой Валико, нацеливаясь на еще один кусок пирога. — Как-то это зыбко….

— Спорим? На ковер-самолет?

— Какой еще ковер — самолет?! Ангел, ковры не летают!

— Это у вас ковры не летают, — выпятила я губу. — А у нас очень даже летают. Особенно, если кто-то умный смастерит артефакт для левитации крупных и тяжелых предметов. Покатаемся!

Валико лишь головой покачал. Иногда ему хотелось забраться супруге в голову и отключить какой-то центр, который, по его мнению, отвечал за авантюризм. Надо же — выдумала ковер-самолет.

— В нашем мире летают только птицы, — сказал он. — Ладно, если леди Ви хотя бы до бала оставит меня в покое, я попробую что-нибудь придумать. Но если нет, то ты….Что бы такое придумать?! Будешь должна мне одно желание.

Я сделала вид, что задумалась.